ИССЛЕДОВАНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ ЛИЧНОСТИ ВОСПИТАТЕЛЕЙ С РАЗНОЙ САМООЦЕНКОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ

ИССЛЕДОВАНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ ЛИЧНОСТИ ВОСПИТАТЕЛЕЙ С РАЗНОЙ САМООЦЕНКОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ

Научная статья

Колиниченко И.А.^1, * Воронкина Л.Б. ²

¹ ORCID: 0000-0002-0644-6076;

² ORCID: 0000-0002-5061-4081;

^{1, 2} Пятигорский государственный университет, Пятигорск, Россия

* Корреспондирующий автор (kolinichenkoi[at]yandex.ru)

Аннотация

Важнейший смысл профессиональной деятельности воспитателей дошкольных учреждений как представителей педагогической профессии состоит в трансляции подрастающему поколению ценностей общества с его множеством культур независимо от своей принадлежности к конкретной социальной группе, религиозности. Целью исследования является изучение категорий идентичности воспитателей с разной оценкой своей религиозности, необходимого для понимания ресурса их личностного и профессионального развития.

Исследование выявило более выраженные различия категорий личностной идентичности, их изменяемость и желательность в группе воспитателей с высокой самооценкой религиозности. Воспитатели, религиозность которых имеет лишь некоторое значение в их жизни, декларировали значимость общих категорий идентичности.

Практическое применение состоит в возможности учета представлений о собственной идентичности воспитателей через призму их оценок собственной религиозности, влияющих на понимание различий в подходах к воспитанию детей, которые могут иметь свои особенности. Однако это никак не означает противопоставление взглядов их носителей на процесс педагогической профессиональной деятельности, так как различий по групповой, профессиональной идентичности выявлено не было.

Ключевые слова: категории идентичности, самооценка религиозности, воспитатели.

STUDY OF IDENTITY OF EDUCATORS WITH DIFFERENT SELF-ASSESSMENT OF RELIGIOSITY

Research article

Kolinichenko I.A.,^1, * Voronkina L.B.²

¹ ORCID: 0000-0002-0644-6076;

² ORCID: 0000-0002-5061-4081;

^{1, 2} Pyatigorsk State University, Pyatigorsk, Russia

* Corresponding author (kolinichenkoi[at]yandex.ru)

Abstract

The most important thing in the professional activity of preschool educators as representatives of the teaching profession is transmitting the values of society with its multitude of cultures to the younger generation, regardless of their belonging to a particular social group and religiosity. The aim of the study is to consider the categories of identity of educators with different assessments of their religiosity, which is necessary to understand the resource of their personal and professional development.

The study revealed more pronounced differences in the categories of personal identity, their variability and desirability in a group of educators with a high self-esteem of religiosity. Educators, whose religiosity has only some meaning in their lives, declared the importance of general categories of identity.

Practical application of the paper consists in the possibility of taking into account the ideas of the educators’ own identity through the prism of their assessments of religiosity, influencing the understanding of differences in approaches to raising children, which may have their own characteristics. However, this does not mean opposing the views of the carriers to the process of pedagogical professional activity, as differences in group, professional identity were not identified.

Keywords: categories of identity, self-assessment of religiosity, educators.

Введение

В современной культуре воспитатели транслируют мировоззренческие позиции и установки другим с максимально объективных позиций, однако, могут высказывать мнение, являясь приверженцами различных мировоззренческих идей, поскольку являются развивающимися личностями, способными оценивать свою идентичность в структуре межличностных отношений. Как известно, идентичность – это тождественность с кем-либо.

Феномен идентичности достаточно загадочен, поскольку осмыслить и изложить эту тождественность в простых категориях затруднительно, но, как писал Э. Эриксон, это становится возможным через призму индивидуального ресурса личностного развития, интуитивного и интеллектуального постижения личностного роста [1] человека.

Говоря о развитии идентичностей человека, стоит обратиться к сравнению современного человека с Протеем - персонажем из древних мифов, который, не имея сформировавшейся идентичности, менял ее соответственно обстоятельствам [2]. Подобные процессы происходят, когда человек старается сделать выбор в пользу некоторых идентичностей из множества возможных.

Как указывала Т.В. Смолякова, в зарубежной психологии теория социальной идентичности возникла при попытках обоснования стереотипов и мнений в религиозных, этнических, национальных и других конфликтах. В когнитивном направлении психологии идентичность представлена как специфический инструмент познания, используемый индивидом с целью установления, категоризации и систематизации социального окружения [3]. Анализируя религиозную идентичность, Т.С. Пронина писала, что она не тождественна религиозности и не презентует религиозность человека, а представляет источник конструирования иных идентичностей [14, С. 9-12].

Научные представления Дж. Тернера о проблемах социальной идентичности выходят за рамки индивидуальной парадигмы в психологии. Субъект предстает не как индивидуум, наделённый совокупностью ролей, которым он должен следовать, а как часть сообщества, обладая идентичностью с ее особенным, в рамках социальной группы, смыслом [4]. Каждый субъект – это носитель только ему присущей идентичности, установки по отношению к ним управляют деятельностью личности в сферах социальной жизни, в которых индивид участвует [5]. С психологических, нерелигиозных, позиций научного знания Л. Колберг связывал содержание морально-нравственных представлений с интерпретацией поведения человека. Об этом, как отмечает Линд, писал еще Ж. Пиаже в 1976 г. [6]. Основные аспекты морального развития признавались Л. Колбергом универсальными независимо от культуры, он объяснял это существованием некоей базы социального взаимодействия [7].

Исследованием проблемы идентичности в традициях психоанализа занимались Дж. Марсиа и А. Ватерман. В соответствии со статусной моделью идентичности Дж. Марсиа, человеку можно достигнуть идентичности посредством преодоления своих проблем. Идентичность – это процесс развития и совершенствования, преобразования личности, как писал А. Ватерман, а ценности, религиозные, моральные убеждения, социальные роли как разные аспекты идентичности, относятся к профессиональной деятельности [8].

В психоаналитической науке считается, что субъективно идентичность воспринимается как тождественность человека своему «Я»-образу и непротиворечивость этого образа при восприятии его другими людьми в конкретной культуре. Г.М. Андреева проанализировала проблему восприятия идентичности партнёров по взаимодействию для планирования совместных действий, мотивационные основания презентации идентичности другим людям в процессе общей деятельности и готовность в жизненных реалиях лучше узнать себя, представлять, кто ты на самом деле [9].

Высказывая мнение, субъект действует в соответствии со своим статусом, соотносит реальные действия с возможными, сравнивает имеющиеся достижения с желательными, а образ себя, сегодня еще неповторимый, в дальнейшем также подвергается пересмотру. Профессиональная ментальность педагога (В.А. Сонин) помогает сформировать целостный Я-образ, обнаруживающийся в спектре «личностно-компонентных явлений», так появляется потребность в самоопределении [10, С. 186].

Изучение идентичности с позитивным образом «Я» как проявление отношения к себе как к личности, человеку, члену социальной группы, а также вероятности принятия либо непринятия личностью изменений представляется значимым на сегодняшний день и требует дополнительных исследований.

Материалы и методы исследования

Исследование проводилось на базе филиала Ставропольского государственного педагогического института в г. Буденновске в 2019 г. В исследовании принимали участие 74 воспитателя дошкольных образовательных учреждений г. Буденновска и Буденновского района Ставропольского края. Для реализации научного замысла были использован опросник М. Куна-Маркпатленда «Тест двадцати утверждений» [11] в модификации профессора Е.В. Улыбиной [12].

Методика М. Куна-Маркпатленда построена на понимании множественности образов «Я» человека. Опросник М. Куна-Макпатленда, модифицированный и впервые указанный в статье (2012 г.) Е.В. Улыбиной, интегрировал несколько научных представлений, преобразованных в понимание структуры идентичности с категориями личностной, групповой и общей идентичности, возможности их развития и желательности для человека. Интеграция учитывала данные стадиальной концепции идентичности эго-психолога Э. Эриксона; надежности социальных ролей человека в концепции «возможного Я» Х. Маркуса; реализации изменений «возможного Я» через социальные группы М. Сиринелла, личной идентичности Р.Д. Лифтона и научной идее об изменяемой, протеевской идентичности и антипротеевской идентичности. Поскольку человек проявляет личностную позицию при помощи категорий, выработанных в языке (Дж. Мид), он тем самым показывает в разной степени осознанное отношение к своей идентичности; И. Гоффман, развивая эти положения, отметил три стороны идентичности: социальную, личную и Я-идентичность [12]. У субъектов, как писала Т.Д. Марциновская, формируется Я-концепция, включающая самовосприятие, самосознание, внутренний контроль, интериоризованные требования общества, социальную, культурную, личностную, профессиональную идентичность как особенности личности [13].

В представленном нами опроснике под личностными категориями идентичности (по результатам исследования Е.В. Улыбиной), понимаются личностные черты, свойства характера испытуемых в соответствии с их самооценкой, например, добрая, отзывчивая, внимательная; под понятием общих категорий – биологически заданные черты, которые в минимальной степени подвержены изменениям - принадлежность к роду человеческому, родственные связи, указания на пол, возраст; а категории группы членства – это указания на социальный статус, профессию, гражданство, религиозность. Испытуемые не оценивали категории идентичности, они лишь отвечали на вопрос: «Кто Я?», и только мы как исследователи дифференцировали полученные результаты на личностные, общие и групповые категории идентичности.

В листе демографических данных оценка религиозности осуществлялась после отметки пола, возраста, профессии. Оценивая уровень религиозности, испытуемые ставили знак + под соответствующим утверждением: я неверующий человек (1 балл), я не могу считать себя неверующим, но вера мало влияет на мою повседневную жизнь (2 балла), я религиозный человек, вера имеет некоторое значение в моей жизни (3 балла), далее суждения начинались с фразы «я очень религиозный человек, вера…» и завершались для каждого балла отдельно: еще не составляет основу моей жизни (4 балла), имеет значение в моей жизни (5 баллов), имеет большое значение в моей жизни (6 баллов), составляет основу моей жизни (7 баллов).

Проведение исследования

После заполнения индивидуальных протоколов испытуемые были разделены на 2 группы по результатам самооценки религиозности: в Группу 1 включили тех, кто приписал себе 2-4 балла по этой шкале, Группу 2 составили испытуемые с баллами от 5 до 7.

В модифицированным опроснике «Кто Я?» испытуемым предлагалось:

а) заполнить столбец № 1 (дать до 20 ответов на вопрос «Кто Я?»);

б) в столбце № 2 каждую характеристику оценить по тому, насколько можно, если захотеть, произвольно ее изменить от 1 балл – это совсем нельзя изменить до 7 баллов – я вполне могу ее изменить, если захочу;

в) в столбце № 3 каждую из характеристик оценить по степени ее желательности от 1 балла – совершенно нежелательная до 7 баллов – очень желательная характеристика.

Опросник после апробации был подробно описан нами в предыдущих работах, например, в исследовании о личностных и неизменяемых категориях идентичности воспитателей в зависимости от образования и конфессии (2018 г.) [15, С. 54-56].

Производился расчет средних значений каждой из категорий идентичности из оцененных испытуемыми характеристик, представленных в первом столбце, для столбца № 2 как возможности потенциального изменения черт (на основе суммы присвоенных испытуемыми значений каждой из категорий отдельно) и желательности этих черт (в столбце № 3).

После подсчета результатов ответов у каждого испытуемого данные были внесены в сводную таблицу, проведен статистический расчет различий средних значений с помощью пакетов Statistica for Windows 8 с применением непараметрического U-критерия значимости Манна-Уитни (см. таблицу 1).

 

Таблица 1 – Межгрупповые различия идентичности личности

Категории идентичности	Выраженность ранга		Межгрупповые различия
	Группа 1	Группа 2	U	p
Личностные категории	1066,5	1634,5	363,5	0,001
Изменяемость личностных категорий	1155,5	1545,5	452,5	0,018
Желательность личностных категорий	1183,0	1518,0	480,0	0,040
Желательность общих категорий	1550,0	1151,0	485,0	0,046

Примечание: U – критерий Манна-Уитни, p – уровень значимости; Группа 1 – испытуемые с невысокой оценкой религиозности; Группа 2 – испытуемые с высокой оценкой религиозности

  Основные результаты

На высоком уровне значимости (p=0,001) выявлено различие по критерию «личностная идентичность», которое больше выражено у испытуемых Группы 2 с высокой оценкой религиозности (1634,5) в отличие от Группы 1 с невысокой оценкой (1066,5); уровень значимости здесь самый высокий, что указывает на более тонкие отличия. Желательность личных категорий на уровне значимости (p=0,040) также больше выражена во второй группе с высокой оценкой религиозности (1518,0) по сравнению с первой (1183,0). Как известно, личностное произрастает из социального; для развития наших испытуемых личностное означает шаг вперед в группе, в которой религиозность оценивается высоко.

Желательность общих категорий идентичности выше в группе лиц с невысокой оценкой религиозности (1550,0), чем с высокой (1151,0) на достоверном уровне значимости (p=0,046). В работе Т.С. Прониной было отмечено, что ценности, декларируемые религией, относятся к базовым в общей структуре идентичности. Отношение к религии, приписываемом испытуемыми себе, мы оценивали как групповую категорию идентичности, поскольку религиозные ценности интериоризуются в процессе социализации под влиянием значимой для личности группы и становятся частью усвоенных представлений, интроекций, образа «Я» личности.

У испытуемых, декларирующих более высокий уровень религиозности (от 4 до 6 баллов), значимо выше проявилась желательность личностных категорий (хорошая, добрая, красивая и т.д.),

Полученные результаты согласуются с рядом исследований, например, Е.Т. Соколовой и др. об установках личности по отношению к идентичностям, управляемым человеком в конкретных сферах социальной жизни. Несмотря на то, что испытуемые ясно показали как свою приверженность личностным и общим категориям идентичности, но намерение их развивать, изменять, проявилось лишь в отношении личностных категорий.

Исследование подчеркивается данными, полученными Е.В. Улыбиной и К.К. Климовой об оценке религиозных идей при разном уровне религиозности, что свидетельствует об отсутствии единства в восприятии религиозных ценностей и всеобщности воздействия этих ценностей на людей безотносительно их оценки религии; в выборках испытуемых с высокой и низкой религиозностью влияние порядка актуализации мыслей о религии вызывает повышение интолерантности к неопределенности у испытуемых девушек с высокой религиозностью и понижение - с низкой [16].

Заключение

Выявлены различия личностных и общих категорий идентичности в группах воспитателей с различной оценкой собственной религиозности. Обнаружены более выраженные различия категорий личностной идентичности, их изменяемость и желательность в группе воспитателей с высокой самооценкой религиозности. Воспитатели же, религиозность которых имеет лишь некоторое значение в их жизни, показали больше различий по общим категориям идентичности в структуре идентичности личности (человек, женщина, мама…).

Исследование показало противоположное отношение к личностной и общей идентичности у воспитателей как представителей единой профессии с разной оценкой своей религиозности, через призму которых возможно декларирование разнообразных, отличающихся подходов к воспитанию детей, однако это не может привести к оппозиционности в профессиональных взглядах, так как различий по групповой, профессиональной идентичности выявлено не было. Вероятно, полученные данные связаны с проживанием испытуемых с разной оценкой религиозности (как частью общей культуры личности), на территории поликультурного пространства, когда ассимиляция предполагает слияние взглядов с представителями другой культуры. Общая же принадлежность к группе воспитателей дошкольных учреждений выявляет больше солидарности, чем оппозиции по признаку групповой, профессиональной идентичности и служит ресурсом их личностного и профессионального развития.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис / Э. Эриксон / под общ. ред. А. В. Толстых. - М.: Издательская группа «Прогресс», 1996. - 344 с.
2. Труфанова Е.О. Идентичность и Я / Е.О. Труфанова // Вопросы философии. - 2008. - № 6. - С. 95-105.
3. Смолякова Т.В. Психологические особенности структуры профессиональной идентичности студентов, обучающихся в художественных вузах / Т.В. Смолякова // Психологические исследования. - 2014. - Т.7. - № 34. - С. 7.
4. Turner J.C. Rediscovering the social group: A self-categorization theory / J.C. Turner et.al.. - Oxford, NY, 1987.
5. Соколова Е.Т. К обоснованию клинико-психологического изучения расстройства гендерной идентичности / Е.Т. Соколова, Н.С. Бурлакова, Ф.К. Леонтиу // Вопросы психологии. - 2001. - № 6. - С. 3-16.
6. Lind G. The Moral Judgment Test: comments on villages de Posada 7s critique / G. Lind // Psychological Reports, 98. - 2006. - P. 580-584.
7. Power F.C. Lawrence Kohlberg: The vocation of a moral educator / F.C. Power. Notre Dame: Sense Publishers. - 2015. [Electronic resource] URL: https://doi.org/10.1007/978-94-6300-079-6_11 (accessed 12.09.2020)
8. Waterman A.S. Identity development from adolescence to adulthood: An extension of theory and a review / A.S. Waterman // Devel. Psychol. - 1982. - Vol. 18. - № 3. - P. 341-358.
9. Андреева Г.М. Презентация идентичности в контексте взаимодействия / Г.М. Андреева // Психологические исследования. - 2012. - Т.1. - С. 5(26).
10. Сонин В.А. Психолого-педагогический анализ профессионального менталитета учителя / В.А. Сонин // Мир психологии. - 2000. - № 2. - С. 183-191.
11. Кун М. Эмпирическое исследование установок личности на себя. Современная зарубежная социальная психология / М. Кун, Т. Макпартленд: Тесты / под ред. Г.М. Андреевой и др. - М.: Изд-во МГУ. - 1984. - С. 180-188.
12. Улыбина Е.В. Неизменность как характеристика идентичности футбольных фанатов / Е.В. Улыбина // Психологические исследования. - 2012. - Т. 5. - № 23. [Электронный ресурс] URL: https://clck.ru/RN4CW (дата обращения: 12.09.2020)
13. Марцинковская Т.Д. Переживание как механизм социализации и формирования идентичности в современном меняющемся мире /Т.Д. Марциновская // Психологические исследования: электрон. науч. журн. - 2009. - № 3 (5). [Электронный ресурс] URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 12.09.2020)
14. Пронина Т.С. Типология религиозной идентичности: аналитика религиозности современного российского общества / Т.С. Пронина: автореф. дис. докт. филос. наук. - Санкт-Петербург. - 2015. - 39 с.
15. Колиниченко И.А. Личностные и неизменяемые категории идентичности воспитателей в зависимости от образования и конфессии / И.А. Колиниченко, Л.Б. Воронкина // Современные исследования социальных проблем. - - Т. 9. - № 8.: [Электронный ресурс] URL: http://ej.soc-journal.ru DOI: 10.12731/2218-7405-2018-8-47-65 (дата обращения: 12.09.2020)
16. Улыбина Е.В. Влияние актуализации мыслей о Боге и уровня религиозности на отношение к неопределенности / Е.В. Улыбина, К.К. Климова // Артикульт. - 2017. - 26(2). [Электронный ресурс] URL: http://articult.rsuh.ru/articult-26-2-2017/articult-26-2-2017-ulybina-klymova.php (дата обращения: 12.09.2020)

Список литературы на английском языке / References in English

1. Ericsson E. Identichnost’: yunost’ ikrizis [Identity: youth and crisis]. Ed. A.V. Tolstykh. - M.: Publishing group «Progress» - 1996. - 344 p. [in Russian]
2. Trufanova E.O. Identichnost' i Ja [Identity and I] /O. Trufanova //Voprosy filosofii [Philosophy Issues]. - 2008. – No 6. - P.95-105. [in Russian]
3. Smolyakova T.V. Psihologicheskie osobennosti struktury professional'noj identichnosti studentov, obuchajushhihsja v hudozhestvennyh vuzah [Psychological features of the structure of professional identity of students studying in art universities] / T.V. Smolyakova // Psihologicheskie issledovanija [Psychological research]. - 2014. - Vol.7. – No 34. - P. 7. [in Russian]
4. Turner J.C. Rediscovering the social group: A self-categorization theory / J.C. Turner et.al.. - Oxford, NY, 1987.
5. Sokolova E.T. K obosnovaniju kliniko-psihologicheskogo izuchenija rasstrojstva gendernoj identichnosti [To the rationale for the clinical and psychological study of gender identity disorders] /T. Sokolova., N.S. Burlakova, F.K. Leontiu // Voprosy psihologii [Psychology issues]. - 2001. - No 6. - P. 3 [in Russian]
6. Lind G. The Moral Judgment Test: comments on villages de Posada 7s critique / G. Lind // Psychological Reports, 98. - 2006. - P. 580-584.
7. Power F.C. Lawrence Kohlberg: The vocation of a moral educator / F.C. Power. Notre Dame: Sense Publishers. - 2015. [Electronic resource] URL: https://doi.org/10.1007/978-94-6300-079-6_11 (accessed 12.09.2020)
8. Waterman A.S. Identity development from adolescence to adulthood: An extension of theory and a review / A.S. Waterman // Devel. Psychol. - 1982. - Vol. 18. - № 3. - P. 341-358.
9. Andreyeva G.M. Prezentacija identichnosti v kontekste vzaimodejstvija [Presentation of identity in the context of interaction] /M. Andreyeva // Psihologicheskie issledovanija: jelektronnyj nauchnyj zhurnal [Psychological studies: electronic scientific journal]. – 2012. - Vol. 5. - № 26. [Electronic resource] URL: http://psystudy.ru/index.php/num/2012v5n26/772-andreeva26.html (accessed 12.09.2020) [in Russian]
10. Sonin V.A. Psihologo-pedagogicheskij analiz professional'nogo mentaliteta uchitelja [Psychological and pedagogical analysis of the teacher’s professional mentality] / V.A. Sonin // Mir psihologii [World of Psychology]. - 2000. - No. 2. - P. 183-191. [in Russian]
11. Kuhn M. Jempiricheskoe issledovanie ustanovok lichnosti na sebja [An empirical study of attitudes of personality on themselves] /M. Kun, T. MacPartlend // Sovremennaja zarubezhnaja social'naja psihologija [Modern foreign social psychology]. –: Publishing House of Moscow State University. - 1984. - P. 180-188. [in Russian]
12. Martsinkovskaya T. D. Perezhivanie kak mehanizm socializacii i formirovanija identichnosti v sovremennom menjajushhemsja mire [Experience as a mechanism of socialization and the formation of identity in a modern changing world] /T.D. Martsinkovskaya // Psihologicheskie issledovanija: jelektron. nauch. Zhurn [Psychological research: electron. scientific journal]. - 2009. – No 3 (5). [Electronic resource] URL: http://psystudy.ru (accessed 12.09.2020) [in Russian]
13. Ulybina E.V. Neizmennost’ kak harakteristika identichnosti futbol’nyh fanatov [Invariance as a personal characteristic feature of football fans]. Psihologicheskie issledovanija: jelektronnyj nauchnyj zhurnal [Psychological studies]. 2012. - Vol. 5. - № 23. [Electronic resource]URL: http://psystudy.ru/index.php/num/2012v5n23/682-ulybina23.html (accessed 12.09.2020) [in Russian]
14. Pronina T.S. Tipologija religioznoj identichnosti: analitika religioznosti sovremennogo rossijskogo obshhestva [Typology of Religious Identity: Analytics of Religiousness of Contemporary Russian Society]: author. dis. doct. Philos. Sciences / T.S. Pronina. - St. Petersburg, 2015. - 39 p. [in Russian]
15. Kolinichenko I.A. Lichnostnye i neizmenjaemye kategorii identichnosti vospitatelej v zavisimosti ot obrazovanija i konfessii [Personal and immutable categories of the educators’ identity depending on education and confession] / I. A. Kolinichenko, L. B. Voronkina // Sovremennye issledovanija social'nyh problem [Russian Journal of Education and Psychology]. – - Vol. 9. - № 8. [Electronic resource] – URL: http://ej.soc-journal.ru (accessed 12.09.2020) [in Russian]
16. Ulybina E.V. Vlijanie aktualizacii myslej o Boge i urovnja religioznosti na otnoshenie k neopredelennosti [The influence of the actualization of thoughts about God and the level of religiosity on attitudes toward uncertainty] /V. Ulybina, K.K. Klimova // [Articul]. - 2017. - 26 (2) [Electronic resource] – URL: http://articult.rsuh.ru/articult-26-2-2017/articult-26-2-2017-ulybina-klymova.php (accessed 12.09.2020) [in Russian]