ИНОЯЗЫЧНЫЕ ВКРАПЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Д. РУБИНОЙ)

Н.В. Габдреева¹, М.А. Калашникова²

¹ORCID: 0000-0003-0816-2672, профессор, доктор филологических наук,

Казанский национальный исследовательский технический университет

²ORCID: 0000-0002-7552-1594, аспирант,

Казанский (Приволжский) федеральный университет

ИНОЯЗЫЧНЫЕ ВКРАПЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Д. РУБИНОЙ)

Аннотация

Рассматриваются основные закономерности рецепции и тенденции функционирования иноязычной лексики испанского происхождения в русском языке новейшего периода на примере творчества Д. Рубиной. Анализируются функции, которые выполняют новообразования в произведениях. Рассмотрен феномен вариантности как универсальной закономерности ассимиляции иноязычной лексики. Рассматриваются психолингвистические особенности языкового восприятия автора-билингва в диахронном аспекте при изучении отдельных языковых процессов.

Ключевые слова: билингвизм, иноязычная лексика, вариантность, прототип, коррелят, язык-рецептор.

 Gabdreeva¹, M. Kalashnikova²

¹ORCID: 0000-0003-0816-2672, Professor, PhD in Philology,

Kazan National Research Technical University named after A.N. Tupolev

²ORCID: 0000-0002-7552-1594, Postgraduate student,

Kazan (Volga region) federal university

FOREIGN-LANGUAGE INCLUSIONS IN MODERN RUSSIAN LANGUAGE (ON THE EXAMPLE OF THE PROSE BY D. RUBINA)

Abstract

In this article the basic patterns of reception and tendency of language functioning of foreign Spanish vocabulary in modern Russian language in the latest period are observed. The functions of loanwords are analyzed. The phenomenon of variation is considered as a universal pattern of assimilation of foreign language vocabulary. The psycholinguistic features of the language perception of the author-bilingual in the diachronic aspect in the study of individual linguistic processes are considered.

Keywords: bilingualism, foreign language vocabulary, variance, prototype, correlate, language-receptor.

Современный этап развития русского языка характеризуется заметной активизацией языковых контактов, «постоянное изменение и допущение чужеродных элементов заложены в самом характере системы» [10, С. 7]. Взаимодействие испанского и русского языков на современном этапе предполагает исследование широкого круга вопросов, затрагивающих определение культурных и лингвистических форм этого взаимодействия, анализ семантических, словообразовательных, лексических заимствований в широком смысле этого определения, выявление причин и механизмов обмена, а также ассимилятивного воздействия языка-рецептора. В языке-рецепторе категория иноязычности у иностранных лексем испанского происхождения находит выражение в наращении у лексического значения этнокультурного компонента что имеет историческую аналогию в особенностях восприятия, например, арабских прототипов [9, С. 17].

Творчество Д. Рубиной является благодатной почвой для изучения разного рода заимствований, лексико-семантических новаций, иноязычной лексики.  Многие исследователи иноязычной лексики неоднократно отмечали наличие билингвизма как обязательного условия для проникновения лексических новаций в принимающий язык («История лексики...», Н.В. Габдреева, Б.А. Успенский, В.М. Живов и др.). Большинство героев рубинской прозы билингвальны, и результатом этой билингвальности являются лексико-семантические новообразования, реализуемые в речи. Таким образом, нам кажется обоснованным выделение в качестве активного современного проводника заимствования язык художественной прозы, поскольку данный языковой пласт со временем может войти в словарный состав языка-рецептора.

Особенностью художественного текста является наличие тропов и фигур речи. Проза Д. Рубиной в этом смысле полна примеров лаконичного взаимодействия иноязычной лексики и средств выразительности. Так, например, индивидуальной чертой рубинской прозы являются авторские метафоры с заимствованным элементом в составе (покалечены редакторским скальпелем; сдохнуть можно было от всех этих реверансов и приподнятых цилиндров; жизнь – пустой антракт; у нас без пируэтов; тройное жабо трясущихся подбородков; два достойных друг друга комедианта; даже твоя пасторальная любовь; сказочная пери, массированный десант, панорама физиономий и судеб, изыски абстракционизма, конец маршрута ‘конец профессиональной деятельности’). Приведем некоторые примеры из текстов: «Именно в Нью-Йорке. Знаешь почему? Здесь богаче, пестрее и диковинней панорама физиономий и судеб» [8]; «Потом все старушки перешли в мои руки, и это был-таки массированный десант: я делала макияж всем желающим» [8].

Заимствование в прозе Д. Рубиной не ограничиваются каким-либо одним языком, но значительное место занимают лексемы из французского, немецкого, испанского языков, иврита. Подробнее рассмотрим заимствования из испанского языка. Так, рассматриваемый корпус являет собой гетерогенный по степени ассимиляции пласт слов, назовем некоторые лексемы из испанского языка: la voz de la sangre de mi hermano clama a mi desde la tiera, marranos, авенида, алегриас, алла прима, алькана, амор мио, анусим, асупехос, байлаор, бандерильо, баркас, бонжорно, букар, булериа виджиланца, вьехо, манчего, гальегос, гасиенда, ми альма, ми нинья, милле грасьяс, мио амор, моносабьос, мудехар сигаральес, мулета,  фаэна, ферия, фиеста, фильоас, фламенко-севильянас, фьерентина и др. В текстах литературных произведений Д. Рубиной через подобные лексемы-вставки, а порой микротексты выражается билингвизм героев. Как правило, перевод лексем дается в сносках, а содержание микротекстов раскрывается через контекст или пояснения автора. В настоящее время наблюдается чрезвычайно большой поток подобных конструкций, несравнимый с предыдущими периодами. Подобные иноязычные элементы характеризуются на современном этапе как гетерогенные и по генеалогии, и по функциональному статусу (ассимилированные и неассимилированные лексемы, заимствования, переходные формы). Способы введения в современный текст также разнообразны: от экспликаций, введения в синонимический ряд до обычного включения.

Лексические новообразования в произведениях Д. Рубиной выполняют различные функции:

1. Наименования фирмы-производителя. Особо стоит отметить возможность двойного варианта написания данных конструкций – транслитерированного и нетраслитерированного; последний вариант в данном случае не является примером недостаточной освоенности слова русским языком, а напротив – сообщает о самодостаточности функционирования обоих вариантов: «Sotheby's», «Сотбис» // «Сотби» и «Кристис» // «Кристи», «Пежо», L'Occitane, Dutyfree и др. [5].
2. Следующие группы вставок носят специальный авторский характер, как правило, имеют крайне низкую частотность, требуют перевода или авторского пояснения, это вкрапления, обусловленные лакунарностью понятия или компонента значения. «Коррида де торос началась!», «…а на десерт, если повезет, – фильоас, это блинчики с кремом», «А что касается, например, аррос де вьейрас (это рис с моллюсками и рачками) – как следует его готовят только в «Пуэсто Пилото Алькабре», «Такой коммунальный двор, на множество семей, «casa de vecinos», «Затем спустился вниз и дошел до меркадо – был вторник, торговый день» [5, 6, 7].
3. Следующая категория иноязычных вкраплений представляет собой речь героев. Условно ее можно разделить на две подгруппы: а) одиночные высказывания-обращения, восклицания: ми альма, нинья (моя душа, девочка), эступидо (болван), кориньо (дорогая), дуэнья (пожилая женщина), сиело (солнышко), майн кинделе (обращение к ребенку), ихо (парень), диос (воскл. Боже!); б) собственно диалоги: «Их бин юде», «Paris coute la messe», «El Greco: un hombre queno setraiciono asimismo» [5, 6]. Перевод, или экспликация, некоторых иноязычных лексем дается автором в сносках. Несмотря на трудности в понимании, скудости (в силу плохого владения) языка-посредника между главными героями устанавливается коммуникация. Герои вступают в диалог на уровне сюжета, образа, метафоризации, где наблюдается некоторая общность для носителей разных культур. Результатом подобного диалога является собирательный образ Испании. Важно отметить, что в прозе Д. Рубиной велико количество героев, которые, так или иначе, являются составляющими образ Испании, «<…> романы и повести Д. Рубиной отличает многогеройность, среди персонажей нет ни главных, ни второстепенных» [11, C. 17].

Универсальной закономерностью ассимиляции иноязычной лексики является наличие вариантности. К.С. Горбачевич характеризует варианты как «модификации формы при тождестве семантики» [3, C. 20] и выделяет акцентные, фонетические, фонематические и морфологические варианты заимствованных слов. Словари в основном фиксируют фонематические варианты исследуемых слов: конкистадоры / конквистадоры [conquistadoros] ‘завоеватели’; сьерра / сиерра [sierra] ‘горные хребты’; пронунсиаменто / пронунсиамьенто [pronunciamiento] ‘переворот’; мараны / марраны/marannos [marranos]- ‘евреи, принявшие христианство’; ренегадос / ренегаты [renegados] ‘христиане, принявшие ислам’; Дульчинея / Дульцинея ‘действующее лицо в произведении Сервантеса «Дон Кихот» [1, 4]. Отметим, что вариантный разброс для одной лексемы из испанского языка невелик и находится в пределах двух форм, в отличие, например, от англицизмов и галлицизмов. Кроме того, при заимствовании испанской лексемы в русском языке проявляется этнокультурный компонент, который отсутствует у прототипа: матадор, бандерильеро, пикадор, моносабьо, мулильерос, пунтильерос, пеон, тореро, тореадор, торо.

Резюмируя, хотелось бы подчеркнуть, что язык художественной прозы является важным источником проникновения иноязычной лексики в русский язык; заимствования при этом имеют разный статус – от полностью оформленных русским языком до единичных вкраплений. Роль испанской иноязычной лексики в современном русском языке возрастает, хотя и остается сильная соотнесенность испанизмов с национальными реалиями.  В основном   можно отметить тематическую атрибутированность, связанную с такими областями, как национальная одежда, коррида, национальная кухня и отчасти музыкальная сфера [2, C. 42]. Испанизмы в прозе Д. Рубиной занимают значительное место, это не только лексемы, используемые при описании испанских реалий, но и непосредственно речь героев, чье двуязычие во многом обусловлено билингвизмом самого автора.

Список литературы / References

1. Адамчик В. В. Новый словарь иностранных слов / В. В. Адамчик. – М.: АСТ, 2005. – 1152 с.
2. Габдреева Н. В. Иноязычная лексика в русском языке новейшего периода / Н. В. Габдреева, А. В. Агеева, А. Р. Тимиргалеева. – М.: Флинта Наука, 2013. – 328 с.
3. Горбачевич К. С. Вариантность слова и языковая норма / К. С. Горбачевич. – Л.:Наука, 1978. – 237 с.
4. Захаренко Е.Н. Новый словарь иностранных слов / Е. Н. Захаренко, Л. Н. Комарова, И. В.  Нечаева. – М.: Азбуковник, 2003. – 784 с.
5. Рубина Д. И. Белая голубка Кордовы / Д. И. Рубина. М.:Эксмо, 2009. – 619 с.
6. Рубина Д.И.Последний кабан из лесов Понтеведра / Д. И. Рубина. М.: Эксмо, 2013. – 255 с.
7. Рубина Д.И. Воскресная месса в Толедо / Д.И. Рубина. М.: Эксмо, 2011. – 60 c.
8. Рубина Д.И. Бабий ветер / Д. И. Рубина. М.: Эксмо, 2017. – 280 с.
9. Светлова Р. М. Рецепция арабских прототипов в русском языке: автореф. дис. ..канд. филол.наук / Р. М. Светлова. – Казань: 2012. – 24 с.
10. Скляревская Г. Н. Толковый словарь русского языка конца ХХ века. Языковые изменения / Г. Н. Скляревская. – СПб.: Фолио-Пресс, 1998. – 280 с.
11. Шафранская Э. Ф. Мифопоэтика «иноэтнокультурного текста» в русской прозе Дины Рубиной / Э. Ф. Шафранская. – М.: ЛКИ, 2007. – 240 с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Adamchik V. V. Novyj slovar' inostrannyx slov [New vocabulary of foreigner words] / V. V. Adamchik. – M.: AST Publ., 2005. – 1152 p.
2. Gabdreeva N. V. Inoyazychnaya leksika v russkom yazyke novejshego perioda [Foreigner vocabulary in modern Russian language] / N. V. Gabdreeva, A. V. Ageeva, A. R. Timirgaleeva. – M.: Flinta Nauka Publ., 2013. – 328 p.
3. Gorbachevich K. S. Variantnost' slova i yazykovaya norma  [Word variance and language standart] / K. S.  Gorbachevich. – L.: Nauka Publ., 1978. – 237 p.
4. Zaxarenko E.N. Novyj slovar' inostrannyx slov [New vocabulary of foreigner words] / E.N. Zaxarenko. – M.: Azbukovnik Publ., 2003. – 784 p.
5. Rubina D. Belaya golubka Kordovy [The white dove of Cordoba] / D. Rubina. – M.: Eksmo Publ., 2009. – 619 p.
6. Rubina D. Poslednij kaban iz lesov Pontevedra [The last wild boar from the forest Pontefedro] / D. Rubina. – M.: Eksmo Publ., 2013. – 255 p.
7. Rubina D. Voskresnaya messa v Toledo [The Sunday messa in Toledo] / D. Rubina. – M.: Eksmo Publ., 2011. – 60 p.
8. Rubina D. Babiy Veter [The women’s ving] / D. Rubina. – M.: Eksmo Publ., 2017. – 280 p.
9. Svetlova R. M. Recepciya arabskix prototipov v russkom yazyke. Dokt, Diss. [Reception of Arabic prototypes in Russian language. Doct. Diss.] Kazan, 2012. – 24 p.
10. Sklyarevskaya G. N. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka konca XX veka. Yazykovye izmeneniya [Russian dictionary the end of XX cent. Language changing] / G.N. Sklyarevskaya. – L.: Folio-Press Publ., 1998. – 280 p.
11. Shafranskaya E. F. Mifopoe'tika «inoe'tnokul'turnogo teksta» v russkoj proze Diny Rubinoj [Mythopoetics of «other ethnocultural text» in Russian prose by D. Rubina ] / E. F. Shafranskaya. – M.: LKI Publ., 2007. – 240 p.