ЛЕВАНТ В СИСТЕМЕ ТУРЕЦКИХ ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫХ ПРИОРИТЕТОВ

Бостанов М. Э.

Кандидат политических наук,

Пятигорский государственный лингвистический университет

ЛЕВАНТ В СИСТЕМЕ ТУРЕЦКИХ ГЛОБАЛИЗАЦИОННЫХ ПРИОРИТЕТОВ

Аннотация

В статье рассмотрена роль Леванта в современной внешней политике Турецкой Республики и доказано, что изменения турецких внешнеполитических теорий и практик связаны с приобретением Турцией неофициального статуса регионального узла, выполняющего в рамках глобальной системы управления ряд интеграционных задач.

Ключевые слова: Турецкая Республика, Левант, глобальная система управления, внешняя политика.

Bostanov M.Jе.

PhD in political science,

Pyatigorsk State Linguistic University

LEVANT IN TURKISH GLOBALIZATION PRIORITIES

Abstract

The article discusses the role of the Levant in the modern Turkey's foreign policy. It is proved that the changes of Turkish foreign policy are connected with Turkey's acquisition of unofficial status of a regional hub which realizes a number of integration challenges in the context of the global system’s functioning.

Keywords: Republic of Turkey, the Levant, the Global System, Foreign Policy.

Одним из основных географических направлений современной внешнеполитической доктрины и внешнеполитической активности Турции сегодня по-прежнему остается регион Леванта – часть Ближнего Востока, граничащая с восточной частью Средиземного моря, – хотя число причин, объясняющих это, в последнее время возросло. На настоящий момент данный регион разделен множеством политических границ: в его состав входят полностью Сирия, Ливан, Израиль, Палестина, Иордания, Кипр, а также северо-восточная часть Египта и юго-восточная часть Турции.

Долгое время Левант входил в состав Османской империи. Однако за крахом имперской организации, последовавшего за поражением в Первой мировой войне, Турция утратила не только контроль над своими колониальными территориями Леванта, но и над территориями, которые она считала исконно своими. В десятилетия, последовавшие за крахом Османской империи, одной из главных тем внешнеполитической повестки дня для Турции стало возвращение под свое влияние спорных территорий. Ранее Франция, будучи долгое время военным противником Турции и получившая мандат Лиги наций на управление Сирией, произвольно присоединила к ней Хатай, породив недовольство местного турецкого населения.

В середине 1930-х гг. распространилась информация, что с прекращением в ближайшее время французского мандата над Сирией и обретением последней независимости Хатай останется в ее составе. Открывающиеся перспективы для Хатая вызвали волну антифранцузских выступлений в турецком обществе, заставив правительство Анкары усилить давление на Париж. В самом Хатае нарастала напряженность, грозив перерасти в серьезное гражданское столкновение, где турки бы противостояли нетурецким группам. Однако приближающаяся очередная мировая война изменила ситуацию, заставив Францию пойти на уступки. Опасаясь потерять поддержку Турции в Восточном Средиземноморье в надвигающейся войне, а также испытывая мощное дипломатическое давление от своей потенциальной союзницы в этой войне Британии, стремящейся окончательно лишить ее влияния в странах Леванта, Франция пересмотрела свое первоначальное решение. За санкционированным французскими властями вводом турецких войск в Хатай последовало подписание соглашения, присоединяющего эту область к Турции [1, 141-158].

Таким образом, Турция довольно успешно решила задачу возращения себе левантийских территорий, которых она, по ее собственному мнению, была несправедливо лишена. Однако сирийское правительство отказалось признать переход Хатая к Турции. В результате спор из-за Хатая превратился на долгие десятилетия в весомую проблему, оказывающую не последнее влияние на внешнюю политику Турции в регионе Леванта [2, 52].

Левант во внешней политике Турции – это территория борьбы за водные ресурсы, которые из-за географических особенностей региона имеют огромное значение. Многие эксперты отмечают, что на Ближнем Востоке вода обладает не меньшей важностью, чем нефть [3, 86; 4, 174]. Проблемы, связанные с водой, не только затрудняют разрешение уже существующих конфликтов, но и порождают множество новых, каждый из которых в ближайшем будущем может перерасти в прямое военное столкновение.

Турция по сравнению с другими странами Леванта довольно хорошо обеспечена водными ресурсами, однако требования соседей ограничить ее водопотребление постоянно накладывают отпечаток на внешнюю политику Анкары. География распределения водных ресурсов на Ближнем Востоке и в Леванте отличается крайней степенью неравномерности. Главные источники гидроресурсов расположены в северной части региона, откуда они затем через реки и подземные пласты попадают на юг – в зону наибольшего дефицита. Водосток основных артерий региона – Евфрата и Тигра – формируется именно в Турции, в ее восточной и юго-восточной части.

В самое последнее время к территориальным и природным детерминантам внешней политики Турции в регионе Леванта, которые можно считать «традиционными» или «историческими», добавилась и детерминанта мироустроительная [5, 60]. Левант приобрел дополнительное внешнеполитическое значение, поскольку Турция получила «право» интеграции этого региона в систему транснационального управления,  оказавшись наиболее эффективным региональным агентом продвижения политики глобализации.

Существует, по крайней мере, семь причин, объясняющих почему Турция может достигать поставленных миросистемных целей в регионе Леванта значительно эффективнее, чем другие акторы мировой политики. Во-первых, Левант продолжительное время являлся частью Османской империи, а, как известно из истории и опыта, государства, ранее контролировавшие какие-либо территории, сильнее других заинтересованы в происходящих там после утраты своего контроля процессах. Во-вторых, Турция удачно расположена относительно Леванта. Ее территория как бы «накрывает» собой страны Леванта, уступающие ей по площади. Турция имеет быстрый доступ со своей территории к любой стране Леванта, при этом речь идет не только о наземном и воздушном путях, но и о морской коммуникации, открывающей возможности прямого контакта с Израилем, Кипром, Египтом, Ливаном, Сирией, Палестиной, в общем, со всеми странами субрегиона, за исключением Иордании. В-третьих, поскольку основные водные артерии региона берут начало на ее территории, то она может использовать этот важнейший для Ближнего Востока ресурс как рычаг воздействия на соседние государства, в чем ее уже не раз обвиняли. В-четвертых, несмотря на этническое и религиозное многообразие, большинство населения Леванта все же составляют мусульмане. Поскольку Турция – также мусульманская страна, то ей проще налаживать требуемые отношения со странами Леванта. В-четвертых, Турция представляет собой сильную с экономической стороны державу. У Турции не самые высокие в регионе показатели ВВП на душу населения, однако ее экономика превосходит другие по степени диверсифицированности и экспортному потенциалу. В-пятых, Турция располагает самыми большими в регионе вооруженными силами, численность которых превышает 510000 человек [6, 183]. В распоряжении турецкой армии, ВВС и ВМС современная техника, которая постоянно обновляется и модернизируется: танки, штурмовые вертолеты, истребители и пр. И, наконец, в-седьмых, для Турции характерен относительно высокий уровень демократической культуры, который наряду с другими факторами превращает ее в привлекательную модель для многих стран региона.

Проведенный аналитический обзор показывает, что Леванту – ближневосточному субрегиону, примыкающему к восточной окраине Средиземного моря – во внешней политике Турции принадлежит особое, не менее значимое, чем какому-нибудь другому азиатскому, европейскому или африканскому направлению, место. С самого момента образования Республики Турция боролась за то, чтобы остаться частью Леванта, пытаясь убедить сначала Францию, а потом Сирию в том, что Хатай – это ее исконная территория. Задачи развития экономики требовали все больших и больших объемов водных ресурсов, которые в регионе распределены крайне неравномерно. Вода, политизировавшись за счет своего неравномерного распределения, своего дефицита и незаменимости, не раз становилась причиной конфликтных ситуаций, где на одной стороне оказывалась Турция, а на другой – Сирия и Ирак. Продолжающаяся погоня за улучшением экономических показателей, усиливающая нагрузку на водные ресурсы, лишь обострила существующую гидропроблему, переведя ее в ранг важнейших внешнеполитических ориентиров. В настоящее время Турция, имевшая все необходимые объективные предпосылки – экономическую и военную мощь, выгодное географическое положение и привлекательный политический образ, стала главным проводником глобализации в Леванте.

Литература

1. Micaleff R. Hatay Joins the Motherland // State Frontiers: Borders and Boundaries in the Middle East / Ed. by I. Brandell. London: I.B. Tauris & Co., 2006. P. 141-158.
2. Ануфриенко С.В., Бостанов М.Э. «Курдская политика» Турции в регионе Леванта: история вопроса // Фундаментальные и прикладные исследования: проблемы и результаты. 2014. № 14. С. 52-57.
3. Morrissette J.J., Borer D.A. Where Oil and Water Do Mix: Environmental Scarcity and Future Conflict in the Middle East and North Africa // Parameters. 2004-2005. Vol. 34. № 4. P. 86-101.
4. Современные проблемы политологии и международных отношений / Под общ. науч. ред. С.В. Ануфриенко. Ставрополь: Ставролит, 2013. 204 с.
5. Ануфриенко С.В., Бостанов М.Э. «Курдская политика» Турецкой Республики в контексте функционала регионального узла глобальной системы управления // Новое слово в науке и практике: гипотезы и апробация результатов исследований. 2014. № 13. С. 59-64.
6. International Institute for Strategic Studies (IISS). The Military Balance 2013. London: IISS, 2013. 578

References

1. Anufrienko S.V., Bostanov M.Je. «Kurdskaja politika» Turcii v regione Levanta: istorija voprosa // Fundamental'nye i prikladnye issledovanija: problemy i rezul'taty. 2014. № 14. S. 52-57.
2. Sovremennye problemy politologii i mezhdunarodnyh otnoshenij / Pod obshh. nauch. red. S.V. Anufrienko. Stavropol': Stavrolit, 2013. 204 s.
3. Anufrienko S.V., Bostanov M.Je. «Kurdskaja politika» Tureckoj Respubliki v kontekste funkcionala regional'nogo uzla global'noj sistemy upravlenija // Novoe slovo v nauke i praktike: gipotezy i aprobacija rezul'tatov issledovanij. 2014. № 13. S. 59-64.