ОСНОВНАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ

ОСНОВНАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ

Научная статья

Скороходов Н.А.*

ORCID: 0000-0003-1422-0496,

Финансовый Университет при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия

* Корреспондирующий автор (skorokhodov.nikolay[at]mail.ru)

Аннотация

В статье приводятся основные методологические ориентации, а именно социологический реализм, социологический номинализм, конструктивизм, исходящие из различной основной социологической категории. Рассмотрены недостатки каждой ориентации. Предпринята попытка выведения новой основной социологической категории в виде отдельного качества носителя социального явления на основе метода восхождения от абстрактного к конкретному и преодоления антропоцентричного подхода в социологии. Рассмотрены теоретические последствия выбора этой социологической категории с позиций: номинализма и реализма, эмпирической и теоретической социологиями, социального и психологического, возможностей социологического натурализма, холизма и редукционизма.

Ключевые слова: основная категория, социология, методология, основное понятие.

THE MAIN SOCIOLOGICAL CATEGORY: ON THE ISSUES OF DEFINITION

Research article

Skorokhodov N.A.*

ORCID: 0000-0003-1422-0496,

Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia

* Corresponding author (skorokhodov.nikolay[at]mail.ru)

Abstract

The article presents the main methodological orientations, namely sociological realism, sociological nominalism, constructivism, coming from various basic sociological categories. The author also examines the disadvantages of each orientation. The article attempts to derive a new basic sociological category in the form of a separate quality of the carrier of a social phenomenon based on the method of ascent from the abstract to the concrete and overcoming the anthropocentric approach in sociology. The theoretical consequences of the choice of this sociological category are examined from the positions of nominalism and realism, empirical and theoretical sociology, social and psychological, the possibilities of sociological naturalism, holism and reductionism.

Keywords: basic category, sociology, methodology, basic concept.

Введение

Настоящая статья посвящена различным вариациям основной социологической категории и проблемам их определения. Социальные процессы и явления характеризуются непрерывностью протекания, проявляясь в разных масштабах и модификациях. Наиболее устойчивые методологические ориентации, наблюдающиеся в социологической мысли, а именно социологический реализм и социологический номинализм, представляют собой выделение разного предмета социологии, который, как правило, задаёт ориентиры в теоретическом исследовании и логики построения понятийного аппарата. Направленность исследования зависит от категории, с которой начинается развертывание теоретической системы исследователя.

Проблемой исследования является сложность нахождения основной социологической категории для построения большой социологической теории. Актуальность статьи выражается необходимостью уточнения знаний о социальных явлениях вследствие открытий в других науках, что влечёт за собой изменение в понятийном аппарате и основной социологической категории, которая может дать ориентиры в построении социологической теории. Статью необходимо начать с приведения двух высказываний исследователей, которые во многом могут выступать как теоретические источники настоящей работы. Г. Ф. В. Гегель отмечал, что главное для науки не то, что началом служит нечто непосредственное, а то, что вся наука есть в самом себе круговорот [11, С. 52]. Э. Уилсон – родоначальник социобиологии, подмечал, что грань между естественными, социальными и гуманитарными науками, представляет собой не линию, а широкую неизведанную область, ожидающей совместного исследования с обеих сторон [10, P. 10]. Таким образом, выстраивание социологической теории, согласно этому исследованию, происходит с помощью метода восхождения от абстрактного к конкретному, посредством которого будет произведена попытка преодоления антропоцентричного подхода в социологии. Для подготовки к большому научному синтезу, намеченному Уилсоном, социологии необходимо выстроить своё окончательное видение на социальные процессы, берущее своё начало в нахождении «первокирпичика» социологической теории, который будет простейшим и неразложимым. В истории социологической мысли сложились две методологические ориентации, которые выделяют разный предмет социологии. Исследователи, придерживающиеся социологического реализма, исходной категорией считают общество и его равновеликие производные, а именно системы, структуры, институты [3, С. 2]. Родоначальниками этой ориентации выступают прежде всего О. Конт и Г. Спенсер, также она получила развитие в трудах К. Маркса, П. Сорокина, Франкфуртской школы, К. Леви Стросса, М. Фуко, Р. Мертона, Ю. Хабермаса, И. Валлерстайна, Т. Парсонса и др. Реалисты в своих понятийных структурах уделяли большее внимание объективным факторам, независимым переменным, которые подчиняют жизнь людей. Эта ориентация впоследствии встретилась с критическими замечаниями со стороны социологических номиналистов. Критика была сосредоточена вокруг следующих тезисов: невозможность описать развитие и причины социальных явлений, невозможность объяснения включения человека в общество, тяготение социологии к социальной философии и неустойчивый понятийный аппарат [3, С. 6]. Исследователи, принадлежащие к социологическому номинализму, акцентируют своё внимание на категории человека или личности, которые в своей совокупности составляют общество. Основы номинализма в социологии заложил родоначальник социальной физики А. Кетле, однако критику общества как фикции осуществлял ещё британский философ Иеремия Бентам [1, С. 162]. Развитие этой ориентации было продолжено М. Вебером, Э. Дюркгеймом, бихевиористами, Дж. Хомансом, Г. Блумером, А. Шюцем, К. Манхеймом, Г. Гарфинкелем и другими. Суть номинализма крайне определённо выразил М. Вебер. Основной задачей социологии, на его взгляд, является понимание социального действия [8, С. 602], а социальное действие представляет собой действие человека, которое по своему смыслу действующим или действующими соотносится с действиями других людей и ориентируется на него [8, С. 602–603]. Номиналисты опирались преимущественно на субъективные факторы, иногда отдавая предпочтение психологическим состояниям, преувеличивали возможности воздействия человека на общество. В социологической науке по мере её институционализации и движения к научному синтезу всё сильнее нарастало стремление учёных избавиться от противостоящих позиций, например, макро- и микросоциологии, что заставляло их искать новые исследовательские ориентации [4, С. 12]. Конструктивистская методология стремилась преодолеть крайности в социологических трактовках, в частности избавиться от субъективизма и объективизма социальной жизни, существенная роль уделялась модусам времени, а именно прошлому, настоящему и будущему, которым соответствовали понятия значения, ценности и цели. Конструктивизм стремится понимать мир во всём социальном многообразии. Модус прошлого ранее изучался представителями исторической социологии и теоретиками социального конфликта. Модус настоящего исследовался, прежде всего, Р. Инглхартом и П. Бурдьё, а модус будущего был представлен теоретиками управления, а также Э. Гидденсом и Д. Ритцером. Исходным понятием конструктивистской методологии стало сознание, а его начальным звеном для изучения считается знание человека [4, С. 14]. Особый акцент сделан на поведении и реакциях личности на изменение своего статуса в обществе. Из проведенного выше обзора становится понятным, поиск основной социологической категории является действительно актуальным, и конструктивистская методология в этом смысле далеко не является окончательной. Исходя из намеченных в начале теоретических источников, становится возможным предложить альтернативную основную социологическую категорию, так как конструктивистская методология имеет серьезные проблемы с определением самого сознания и преодоления антропоцентризма, что создаёт сложности для последующего междисциплинарного синтеза. При этом подразумевается, что сознание присуще исключительно человеку. Необходимо заметить, что первые зачатки социологической мысли, в которых совершаются попытки преодоления антропоцентризма, наблюдаются ещё в XVIII веке. Лорд Кеймс в «Очерках по истории человека» утверждал: «Общественное право, управляющее животными, может открыть нам глаза на общественную природу человека» [1, С. 156]. В качестве основной социологической категории предлагается исходить из отдельного качества носителя социального явления. Носителем социального явления может выступать как человек, так и любой другой представитель животного мира, существующий коллективно. Одним из способов её выведения является распространение теории стратификации на, казалось бы, окончательный неделимый элемент социальной реальности, а именно на человека. Как теория стратификации делит общество на отдельных людей или занимаемые ими социальные позиции, так отдельного человека становится возможным абстрактно расщепить на множество значимых качеств. Данная категория находила своё выражение в истории социологической мысли в различных формах объяснения абстрактного и конкретного характера. Например, у Ф. Аквинского эти качества назывались параметрами, по которым живое существо было подобно Богу и согласно этому определялось положение существ в божественной иерархии [1, С. 66]. У Г. Спенсера эти качества были отражены в факторах социальной эволюции, обозначены как вторичные и включали в себя физические черты индивидов, ум, характер и другие [1, С. 398]. У В. Парето качества были названы показателями, согласно которым высшие их значения принадлежат элите, а низшие массам. Если высшими показателями располагает человек, находящийся на низкой социальной ступени, то происходит выделение новой элиты [1, С. 469]. У П. Бурдьё качества получили наиболее теоретически разработанный вид, что выразилось в теории капиталов, который подразделяется на экономический, культурный, социальный, символический, информационный, юридический, военный и так далее. При этом капиталом индивида является его габитус, как синтетическое проявление всех ресурсов, имеющихся в его распоряжении [2, С. 553–554]. Также необходимо заметить, что качества выделяли не только социологи. При изучении поведения копытных животных социобиолог Л. Баскин привёл ряд предпосылок их доминирования: возраст, вес, развитое турнирное оружие, развитие специальных участков меха, физическая сила, природная агрессивность, степень заинтересованности в объекте конкуренции, присутствие рядом с матерью детёныша, знание особенностей участка, близость к домашнему участку одного из конкурентов, владение данной территорией до возникновения конкуренции, опыт предыдущих сражений, присутствие рядом знакомых животных при конкуренции, доминирование социального партнёра данного животного [9, С. 211-212]. Разумеется, не все перечисленные предпосылки доминирования являются качествами, многие из них связаны с деятельностью нервной системы, что впоследствии будет упомянуто в разграничении социального и психологического, и принадлежностью к группе, что выражает более сложный социальный феномен. Принимая во внимание социальное действие М. Вебера как исходную категорию, можно полагать, что выявление совокупности качеств или, говоря языком классика, средств, выбранных для его осуществления, приводит исследователя к пониманию данного социального действия. М. Вебер изначально в своей теории ограничил всевозможные вариации и комбинации выделяемых качеств и урезал само разнообразие социального действия на 4 типа, зависящих от степени рационализма. Впоследствии различные вариации этих качеств находили своё выражение на последующих ступенях его теоретической системы. Например, по М. Веберу вслед за социальным действием теоретически следует социальное отношение, одним из разновидностей которого является власть, как вероятность реализации своей воли вопреки сопротивлению. У классика социологии существует социальная власть, опирающаяся на красоту, знание и престиж, экономическая власть, основанная на обладании финансами, средствами производства и политическая власть, которая базируется на силе закона, традициях и харизме [7, С. 181]. Игнорирование изобилия качеств носителя социального явления приводит социологов к достаточно ограниченным определениям и восприятию социальной реальности. Например, Ш. Уолин отмечал у Н. Макиавелли отсутствие понимания уз лояльности, чувства существования общества во времени и сетях общественных отношений, причём сам мыслитель представлял общество, в котором существует только подчинение государственной власти [1, С. 75]. Для определения распределения различных качеств, М. Вебер прибегал к выделению различных порядков, существующих в одном обществе, а именно социального, экономического и правового, что вызывает вопросы о существовании единого порядка в обществе как цельного образования. Таким образом, становится возможным объяснить социальное действие через качества носителя социального явления, как проекцию человеком некоторого числа качеств в социальную среду, а значит это понятие более простое и абстрактное. Подобным образом можно объяснить другие основные категории социологии, которые выделялись отечественными исследователями. Так А. И. Кравченко предлагал в роли базовых понятий, статус и роль [4, С. 12], однако их можно объяснить через совокупность качеств. А. Г. Эффендиев несмотря на то, что выделял не простейшее понятие, а родовое – социальное взаимодействие [4, С. 12], также объяснимо с помощью ряда качеств. Таким образом, можно заключить, что социологическая категория отдельного качества носителя социального явления представляется простейшей и с помощью неё возможно объяснить ранние исходные, основные и базовые категории социологии. По итогу, можно определить отдельное качество носителя социального явления – как особое свойство, принадлежащее представителю животного мира и используемое им для существования в социальной среде.

Теперь следует отметить ряд теоретических последствий вследствие принятия этой социологической категории. Во-первых, в отношении социологического реализма и социологического номинализма. Социологическая категория отдельного качества носителя социального явления представляется некоторым общим знаменателем для более сложных социальных феноменов, уравнивая в этом смысле человека и общество, так как они предстают в различного рода совокупностях качеств, не исключая при этом их непохожесть друг на друга. Подобным же образом уравнивается макро- и микросоциология. Данная позиция выступает своеобразной альтернативной попыткой преодоления антиномии субъективизма и объективизма или личности и общества, которая совершалась, например, Э. Гидденсом с помощью теории структурации и П. Бурдьё с помощью понятия габитус. Во-вторых, данная категория проводит демаркационную черту между эмпирической и теоретической социологиями. Эмпирическая социология будет призвана выявлять конкретно-историческое разнообразие качеств, актуализируемых на различных уровнях социальной действительности, что составляет идиографическую составляющую социологии. В этой связи также возможно использование математических методов, направленных на степень их использования и их роли в текущих структурах. Теоретическая социология призвана реализовать номотетическую составляющую и будет выводить категории, которые составят следующие этажи понятийного аппарата. В-третьих, эта категория проведет черту между социальной и психологической или, скорее, нейрофизиологической составляющими человека и общества, так как качества носителей выражены именно в первой из них, а вторая включает в себя процессы, которые соотносятся с ними, например, степень использование этих качеств, переживание по поводу них и т. д. В связи с этим уточняется понятие ценности, которое получает более жесткую классификацию. Определенные качества носителей социального явления неминуемо обладают или наделяются ценностью, а психические способы соотнесения с ними также могут выступать таковыми в роли личной установки или общественной нормы. Разграничение выше справедливо как для отдельного носителя, так и для сообщества, в котором он находится. Можно предполагать, что именно ценности как социальные качества имел в виду Генрих Риккерт, так как неокантианец старательно отделял ценности от психической составляющей и увязывал их с тем, что имеет для индивида значение и что способно стать ключом к пониманию его действий [1, С. 571]. В-четвертых, совмещая разграничение между эмпирическим и теоретическим с преодолением антропоцентричного подхода становится возможным говорить о вероятности возвращения социологического натурализма в теоретическую социологию. Так как в этом случае происходит расширение объекта социологии на социальное поведение животных и вследствие этого познание социальной реальности перестаёт быть исключительно самопознанием человека, появляется некоторый уровень автономии между объектом и субъектом познания, что, однако не исключает применения антропоморфизма и териоморфизма во время исследования. В этом смысле социальные факты способны стать вещами вопреки утверждению В. Дильтея о разграничении естественных наук и наук о духе [1, С. 556]. Однако на эмпирический уровень социологии и высших уровнях понятийного аппарата теории, который будет охватывать исключительно человеческие социальные явления, познание вновь станет самопознанием и будет сопровождаться отягощением оценивания происходящего. В-пятых, выбор основной категории в виде отдельного качества носителя формирует особую позицию в отношении холизма и редукционизма. С одной стороны, любого носителя социального явления и любую их совокупность можно объяснить через множество качеств. С другой стороны, каждый состав носителей социального явления может отличаться уникальным набором качеств, которые актуализируются в них в зависимости от специфики конкретного объединения.

Заключение

Таким образом, основная социологическая категория отдельного качества носителя социального явления представляется простейшей в отношении ранее существующих и подходит для построения большой социологической теории с помощью метода восхождения от абстрактного к конкретному. Можно предполагать, что с выбором этой категории исчезает противостояние между реалистами и номиналистами, преодолевается антропоцентричность конструктивизма. Проводится разграничение между эмпирической и теоретической социологиями, между социальной и нейрофизиологической составляющими носителя социального явления. Предполагается вероятность возвращения в социологию методологического натурализма и возможно разрешение противоречий между холизмом и редукционизмом в социологии.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Шацкий, Е. История социологической мысли. В 2 т. Т. 1 / Ежи Шацкий; пер. с польского; общая редакция А. Васильева. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. — 720 с.
2. История социологической мысли. В 2 т. Т. 2 / Ежи Шацкий; пер. с польского; общая редакция А. Васильева. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. — 720 с.
3. Тощенко Ж.Т. Парадигмы как методологические стратегии в социологии / Ж. Т. Тощенко // Гуманитарий Юга России. 2016. №1.- С 1–18. - [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/paradigmy-kak-metodologicheskie-strategii-v-sotsiologii (дата обращения: 02.11.2021)
4. Тощенко Ж. Т. О понятийном аппарате социологии / Ж.Т. Тощенко // Материалы IV Харчевских чтений. 2002 с. 3–16. – [Электронный ресурс]. URL: https://ecsocman.hse.ru/data/296/705/1217/001.TOSHCHENKO.pdf (дата обращения 02.11.2021)
5. Вебер, М. Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии : в 4 т. / Макс Вебер; [пер. с нем.]; сост., общ. ред. и предисл. Л. Г. Ионина; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2016.
6. Вебер, М. Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии : в 4 т. / Макс Вебер; [пер. с нем.]; сост., общ. ред. и предисл. Л. Г. Ионина; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2017.
7. Красненко О. А. Концепция власти М. Вебера в исследовании политической культуры Великобритании и России / О. А. Красненко // ЖССА. 2009. №3. – c. 180–189. - [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-vlasti-m-vebera-v-issledovanii-politicheskoy-kultury-velikobritanii-i-rossii (дата обращения: 29.10.2021).
8. Вебер М. Избранные произведения / М. Вебер. Пер. с нем./Сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; Предисл. П. П. Гайденко. — М.: Прогресс, 1990–808 с.
9. Баскин Л. М. Поведение копытных животных / Л.М. Баскин. - М., «Наука». 1976. С 211–212.
10. Wilson, E.O. Sociobiology: The New Synthesis / E.O. Wilson - 25^th Anniversary Edition. Cambridge Mass. Harvard Univ. Press, 2000. - 10–12 p.
11. Гегель, Г.В.Ф. Наука логики / Г.В. Ф. Гегель ; пер. с нем. Б. Г. Столпнера. – Москва: Издательство АСТ, 2019. – 896 с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Shackij, E. Istorija sociologicheskoj mysli. [History of Sociological Thought] / Ezhi Shackij; transl. from Polish; edited by A. Vasil'eva. — M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 2018. — 720 p. [in Russian]
2. Shackij, E. Istorija sociologicheskoj mysli. [History of Sociological Thought] / Ezhi Shackij; transl. from Polish; edited by A. Vasil'eva. — M.: Novoe literaturnoe obozrenie, 2018. — 720 p. [in Russian]
3. Toshhenko Zh.T. Paradigmy kak metodologicheskie strategii v sociologii [Paradigms as methodological strategies in sociology] / Zh. T. Toshhenko // Gumanitarij Juga Rossii. 2016. №1.- P. 1–18. - [Electronic resource]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/paradigmy-kak-metodologicheskie-strategii-v-sotsiologii (accessed: 02.11.2021). [in Russian]
4. Toshhenko Zh. T. O ponjatijnom apparate sociologii [On the conceptual apparatus of sociology] / Zh.T. Toshhenko // Materialy IV Harchevskih chtenij. 2002 p. 3–16. – [Electronic resource]. URL: https://ecsocman.hse.ru/data/296/705/1217/001.TOSHCHENKO.pdf (accessed: 02.11.2021). [in Russian]
5. Veber, M. Hozjajstvo i obshhestvo: ocherki ponimajushhej sociologii: [Economy and Society: Essays on Understanding Sociology in 4 vols.] / Maks Veber; ed. L. G. Ionina; Nac. issled. un-t «Vysshaja shkola jekonomiki». — M.: Publishing house Vysshej shkoly jekonomiki, 2016. [in Russian]
6. Veber, M. Hozjajstvo i obshhestvo: ocherki ponimajushhej sociologii: v 4 t. [Economy and Society: Essays on Understanding Sociology in 4 vols] / Maks Veber; ed. L. G. Ionina; Nac. issled. un-t «Vysshaja shkola jekonomiki». — M.: Publishing house Vysshej shkoly jekonomiki, 2016. [in Russian]
7. Krasnenko O. A. Koncepcija vlasti M. Vebera v issledovanii politicheskoj kul'tury Velikobritanii i Rossii [M. Weber's concept of power in the study of the political culture of Great Britain and Russia] / O. A. Krasnenko // ZhSSA. 2009. №3. – p. 180–189. - [Electronic resource]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-vlasti-m-vebera-v-issledovanii-politicheskoy-kultury-velikobritanii-i-rossii (accessed: 29.10.2021). [in Russian]
8. Veber M. Izbrannye proizvedenija [Selected Works] / M. Veber. Per. s nem./ ed. Ju. N. Davydova; Predisl. P. P. Gajdenko. — M.: Progress, 1990–808 p. [in Russian]
9. Baskin L. M. Povedenie kopytnyh zhivotnyh [Ungulate Behavior] / L.M. Baskin. - M., «Nauka». 1976. P. 211–212. [in Russian]
10. Wilson, E.O. Sociobiology: The New Synthesis / E.O. Wilson - 25^th Anniversary Edition. Cambridge (Mass.) Harvard Univ. Press, 2000. - 10–12 p.
11. Gegel', G.V. F. Nauka logiki [Science of Logic] / G.V. F. Gegel' (transl. B. G. Stolpnera). – Moscow: Publishing house AST, 2019. – 896 p. [in Russian]