ОБРАЗ МИРА В СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ В КОНТЕКСТЕ КРИТИКИ КОНЦЕПЦИИ КОНЦА ИСКУССТВА Ж.БОДРИЙЯЙРА

ОБРАЗ МИРА В СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ В КОНТЕКСТЕ КРИТИКИ КОНЦЕПЦИИ КОНЦА ИСКУССТВА Ж.БОДРИЙЯЙРА

Научная статья

Колин Ю.В.*

ORCID: 0000-0003-2700-7096,

Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, Россия

* Корреспондирующий автор (rostovchanin-rostov[at]rambler.ru)

Аннотация

В статье рассматриваются аспекты образа мира в современном искусстве в контексте критики концепции конца искусства Ж.Бодрийяра.

Образ мира современного искусства является результатом разнонаправленных процессов: идеологизации, абсолютизации роли художника и заказчика художественного произведения и, с другой стороны, деидеологизации: возвращения искусства к подлинной реальности, художественному канону и классическим эстетическим ценностям и осознанию значимости исторического опыта развития искусства на основе новых парадоксальных художественных форм.

Образ мира современного искусства анализируется не как свидетельство кризиса и распада искусства на бессмысленные эклектические формы, а как источник новых парадоксальных художественных форм, имеющих основание в историческом опыте развития искусства, творческой свободе художника и новом переосмыслении классических эстетических ценностей.

Методология исследования опирается на сравнительно-исторический анализ развития искусства в контексте критики концепции виртуальной реальности и "конца искусства" Бодрийяра. Исследование опирается на работы Р.Лоранд, Ж.Бодрийяра, Ф.Гваттари, А.Данто и Э.Гомбриха в аспекте анализа искусства как целостной системы, развивающейся на основе преемственности художественного канона и эстетических ценностей.

Ключевые слова: теория искусства, современное искусство, образ мира, концепция виртуальной реальности Ж.Бодрийяра, постмодернистское искусство, концепция конца искусства.

THE IMAGE OF THE WORLD IN CONTEMPORARY ART IN THE CONTEXT OF CRITICISM OF J. BAUNDRILLARD'S CONCEPT OF THE END OF ART

Research article

Kolin Y.V.*

ORCID: 0000-0003-2700-7096,

Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia

* Corresponding author (rostovchanin-rostov[at]rambler.ru)

Abstract

The article deals with aspects of the image of the world in contemporary art in the context of criticism of the concept of the end of art by J. Baudrillard.

The image of the world of contemporary art is the result of different processes: the ideologization, the absolutization of the role of the artist and the customer requesting the artwork and, on the other hand, deideologization: the return of art to the true reality, the artistic canon, and a classical aesthetic values and awareness of the importance of the historical experience of the development of art through new paradoxical art forms.

The study analyzes the image of the world of modern art not as an evidence of the crisis and disintegration of art into meaningless eclectic forms, but as a source of new paradoxical art forms that have a basis in the historical experience of the development of art, the creative freedom of the artist and a new rethinking of classical aesthetic values.

The methods of the research are based on a comparative historical analysis of the development of art in the context of criticism of the concept of virtual reality and Baudrillard's "end of art". The study is based on the works of R. Lorand, J. Baudrillard, F. Guattari, A. Danto and E. Gombrich in the aspect of the analysis of art as an integral system that develops on the basis of the continuity of the artistic canon and aesthetic values.

Keywords: theory of art, contemporary art, image of the world, J.Baudrillard's concept of virtual reality, postmodern art, the concept of the end of art.

Введение

Образ мира, который создается в рамках постмодернистского искусства, оценивается многими исследователями в рамках следующих определений: нигилизм, парадоксальность, отрицание границ искусства и классических эстетических ценностей в погоне за новизной художественных форм, абсолютизация свободы выбора художника, бесконечное построение сюжетов и форм и эклектических изменений [22], [24]. Для постмодернистского образа мира характерна ирония над ценностями классического искусства, банальность и отсутствие канона [3], [6], [18].

Представление о мире вне устойчивых норм, отрицание классических эстетических ценностей, способствует тому, что ситуация в современном искусстве описывается исследователями как конец искусства и конец истории искусства [12]. Согласно этой критической позиции, создание чего-либо нового в искусстве – невозможная вещь [13]. В современном искусстве ставятся под вопрос классические эстетические ценности, смысл и границы искусства и абсолютизируется свобода творчества художника [12, С.111]. Некоторые исследователи рассматривают современное искусство как последовательность ошибок и обманов зрителей [28].

Проблема определения границ современного искусства

Свобода выражения стала единственной ценностью, согласно которой функционирует современное искусство [1]. При отсутствии четких границ искусства девальвируется смысл эстетических ценностей, и художник руководствуется принципом "Все возможно" [3,23]. Платой за абсолютную творческую свободу стала относительность эстетических ценностей как результат отказа от "диктата" модернистских норм и ценностей, содержание которых опиралось на определенный художественный канон. Принцип "все возможно" как основа современного искусства, с точки зрения исследователей, является свидетельством конца искусства как самостоятельной культурной сферы [14], [17], [21].

В противоположность модернистскому искусству, современное искусство лишено жесткой иерархии эстетических ценностей и норм, характеризуется крайним радикализмом и нигилизмом, относительностью художественных ценностей, которые перестали иметь безусловный характер. Образ мира, создаваемый современным искусством, отличается максимальной текучестью, производностью, субъективностью и алогичностью и максимально идеологичен: формируется произвольно, вне эстетических критериев, на основе субъективной воли художника, вкусов и интересов заказчика.

Классические эстетические ценности в основе образа мира современного искусства заменяются предпочтениями заказчика и абсолютной творческой свободой художника, граничащей с произволом. Образ мира современного искусства превращается в производную идеологических интересов художника и заказчика, отрываясь от действительности, становится творением только субъективной воли художника, вне художественного канона и классического понимания эстетических ценностей. Отрицание границ как следствие понимания относительности эстетических ценностей служит причиной аморфности и эклектичности образа мира в современном искусстве [15], [16], [19].

Идеологизация современного искусства, потеря им своих границ, девальвация принципов и ценностей, контроль над искусством со стороны глобальной административной сети [20], а, с другой стороны, вовлеченность в систему виртуальной реальности, оторванной от подлинной реальности [8], ставит под вопрос само существование искусства как самостоятельной сферы жизни со своими принципами, нормами и ценностями. Создается предельно субъективный и алогичный художественный образ мира, где границы художественности определяются субъективной декларацией художника. Примерами здесь могут служить работы художников Джозефа Бойса (Josef Beuys), Бертрана Лавьера (Bertrand Lavier), Сай Твомбли (Sy Twombly), Энди Уорхола (Andy Warhol),архитектора Карновски.

Аспекты художественного образа мира в концепции "конца искусства" Ж.Бодрийяра

Бодрийяр полагает, что в современном обществе процесс производства заменяется взрывообразным процессом производства информации, образов, составляющих основу производства искусственно сконструированного представления о реальности: виртуальной реальности, все более господствующей над сознанием современного индивида посредством СМИ и становящейся более реальной для индивида, чем его повседневная реальность [2]. Символы, процессы символического обмена заменяют собой процессы производства. Теряя связь с подлинной реальностью, виртуальная реальность навязывает свою волю, свою модель реальности индивиду, выводя его из сферы привычных отношений и манипулируя им, разрушая стремление к преодолению отчуждения (disalienation) в современном мире [8], [9].

Современное искусство становится частью создаваемой СМИ виртуальной реальности, теряет связь с художественным каноном, классическими эстетическими ценностями, укорененными в подлинной реальности, и становится независимой от реальности структурой. Ценности искусства перестали быть безусловными и укоренными в художественном каноне, которому должен соответствовать художник, чтобы создать подлинное произведение искусство. Художественный канон как квинтэссенция исторического опыта развития искусства, основанный на специфической художественной связи с реальностью перестал иметь какую-либо значимость для современного художника, как перестала признаваться объективная реальность в качестве воплощения и основы художественного творчества.

Объективная реальность в художественном творчестве стала подменяться субъективным произволом художника. Художественной реальностью стало признаваться только то, что декларирует в качестве таковой художник. Современное искусство, с точки зрения Бодрийяра, перестало быть подлинным, копируя свои собственные произведения и создавая копии копий, симулякры симулякров, как копии без оригиналов, становясь извращенной формой подлинного искусства [7].

Образ мира, создаваемый в смысловом поле современного искусства как совокупность представлений о мире, воплощенных в произведениях искусства, - отражает существенные черты восприятия мира современным обществом. Бодрийяр выдвигает апокалипсический взгляд на современное искусство и создаваемый им художественный образ мира, который став производным от современных технологий, безвозвратно потерял связь с реальностью [9].

В рамках скептического подхода к современному искусству, сопоставляя классическую и постмодернистскую эстетику, Бодрияйяр приходит к выводу об их принципиальных различиях. Фундамент классической эстетики как философии прекрасного составляют образованность, отражение реальности, глубинная подлинность, трансцендентность, иерархия ценностей, максимум различий, субъект как источник творческого воображения.

В противоположность классическому видению мира для образа мира современного искусства характерна имплозия, dedifferentiation, взрыв, взаимопроникновение между искусством, культурой, экономикой и политикой. Для искусства процесс девальвации эстетических ценностей, стирания границ, понятий и оценок, потери автономности и взаимопроникновения различных общественных сфер друг в друга становится доминирующей тенденцией.

Бодрийард называет эту ситуацию "transaesthetics", по аналогии с другими подобными явлениями: "transpolitics", "transsexuality, " и "transeconomics", когда эти области, подобно искусству, теряют их специфику, их границы, и их отчетливость. Результатом этого процесса является состояние, когда нет больше критериев ценности, суждения, или вкуса и все тонет в болоте безразличия, когда искусство копирует само себя. В современном обществе происходит всеобщая эстетизация, (aestheticization), когда любой предмет представляется в форме товара или модели [9].

Образ мира в современном обществе все больше превращается в виртуальную реальность, оторванную от подлинной реальности и формирующуюся на основе иррациональных побуждений и идеологических интересов. И иррациональный образ мира, создаваемый современным искусством, служит одной из форм алогичного восприятия мира современным обществом.

Современные компьютерные технологии превратили образ мира современного искусства из сферы символов и образов, имеющих неразрывную связь с подлинной реальностью, в самостоятельную сферу, виртуальную реальность, отчужденную от подлинной реальности, но не менее эффектную в глазах потребителей, чем подлинная реальность и построенную на бесконечном самокопировании.

Одно из основных утверждений Бодрийяра заключается в том, что по мере развития технического прогресса мир все больше выходит из-под контроля человека, который не успевает создавать адекватный реальности образ мира и осмысливать все более новые технические усовершенствования [8]. Он утверждает, что разум окончательно потерял контроль над иррациональными силами, которые стали доминировать в видении мира современной культурой и обществом [7], [8].

Аргументом для апокалипсической точки зрения Бодрийяра на современное искусство служит утверждение о необратимости технического прогресса, проникшего во все сферы общественной жизни, необратимо вышедшего из-под контроля и освободившего в человеке стихию бессознательного и иррационального, которая безвозвратно разрушает человека. И современное искусство, его образ мира становится часть всеобщей "технизации" и "виртуализации" реальности, создавая вместо нее необратимый произвольный конструкт "реальности", основанной на идеологических интересах господствующих социальных групп.

Искусство становится неотъемлемой частью виртуальной реальности, внутри которой исчезает творческая составляющая, означаемое теряет связь с означающим, и искусство, теряя связь с подлинной реальностью, сводится к копированию и цитированию.

Существование современного искусства Бодрийяр видит в рамках противопоставления разума и стихии бессознательного, порядка и хаоса.

Постмодернистский образ мира, основанный на эстетике симулакра, с точки зрения Бодрийяра, отличается искусственностью, антииерархичностью, поверхностностью и отсутствием глубинного смысла. В центре - объект, а не субъект, избыток копирования, а не уникальность оригинального [7].

Технический прогресс позволил сделать знак, форму такой же убедительной для потребителя, как и содержание, смысл, ценность, которую они представляют. И образ мира оторвался от своего содержания, стал независимым от него в массовом сознании, создавая «виртуальные события», виртуальную реальность, все более неотличимую от подлинной реальности.

Как полагает Бодрийяр, в мире самореферентных знаков за объектом не стоит никакая реальность: символические сущности отсылают к таким же символическим сущностям. Например, реклама товара, которая вызывает к жизни несуществующую потребность в нем, или двадцатичетырехчасовой прямой эфир СNN, полностью подменяющий собой реальность, которую он призван демонстрировать [7].

Постмодернистский образ мира отличается от основанного на основе классических эстетических ценностей тем, что постмодернистский образ мира не выражает объективной реальности, которую он в качестве таковой не признает, а представляет в качестве своей содержательной основы идеологические интересы художника и заказчика художественного произведения.

Виртуальность стремится к созданию совершенной иллюзии. Но при этом она прямо противоположна созидательной иллюзии образа (а также знака, концепта и т.д.) Речь идет о "рекреационной" (и рекреативной) иллюзии, об иллюзии реалистической, мимической, голографической. Она кладет конец игре иллюзии за счет совершенства воспроизводства, за счет виртуального переиздания реальности. Она ориентирована только на проституцию, на экстерминацию реальности через ее дубль (к примеру, виртуальный музей, в котором можно войти в "Завтрак на траве" Мане и усесться там самому). Возникает такой феномен как постправда: произвольный образ мира, представляющийся реальным массовому сознанию, но созданный на основе чувств, эмоций и идеологических интересов и не имеющий отношения к подлинной реальности [4], [5].

В качестве примера виртуальной реальности Бодрийяр приводит войну в Персидском заливе, когда с помощью СМИ создавалась «виртуальная картинка», виртуальный образ мира, неотличимый от реальности по форме, но диаметрально отличный по своему содержанию от реальных событий, происходящих на этой войне [7].

Проблема произвольного конструирования смыслов в рамках виртуальной реальности, создаваемой на основе все более совершенных компьютерных технологий, создает проблему девальвации реальных ценностей, принципов и событий. Господству иррациональной стихии в современном образе мира способствует формирование виртуальной реальности, построенной на основе принципиально иных принципов, чем подлинная реальность.

В своей статье «Забыть Фуко», Бодрийяр говорит об утрате им веры в возможность слов и концепций, ценностей контролировать ту разрушительную иррациональную стихию, которую пробудила современная цивилизация, разрушив традиционные ценности [10].

Позиция Бодрийяра в данном отношении конформистская и агностическая, так как, согласно Бодрийяру, человек уже не может обладать достаточным знанием и способностью властвовать над объектом, преобразовать его в соответствии со своими принципами, ценностями и желаниями.

Истоком данного процесса превращения символа в самостоятельный объект, с точки зрения Бодрийяра, находится заложенная в истоках западной культуры традиция субъект-объектной дихотомии, которая достигает максимума в современной культуре, когда субъект теряет контроль над объектом в форме компьютерных технологий, создающих виртуальную реальность, которая сама начинает диктовать субъекту параметры его существования. На вопрос о том, возможно ли возвращение искусства к своим подлинным истокам, Бодрийяр дает в конечном итоге отрицательный ответ [8].

Технологический детерминизм и "смерть искусства" в концепции Ж.Бодрийяра

Концепция Бодрийяра относится к форме «технологического детерминизма», согласно которому технологии становятся определяющими по отношению к субъекту и его образу мира (концепция «растворения субъекта» [7], диктуя ему потребности и ощущения, а также представления о мире. В нарастающем отчуждении образа мира современного искусства от реальности, когда искусство становится видом технологии, исключающей творчество и уникальность – видит Бодрийяр основание для своего утверждения о смерти современного искусства [8].

Бодрийяр выделяет следующие признаки процессов отчуждения образа мира от подлинной реальности:

1) формирование виртуальной реальности, почти независимой от подлинной реальности и произвольно конструирующей смысл тех или иных событий

2) отрыв означаемого от означающего

3) девальвация ценностей и норм.

4) неуправляемость и катастрофичность последствий научно-технического прогресса для человека.

Субъект больше неспособен господствовать над объектом и познания его объекта хватает только, чтобы подстроиться под объект, стать на сторону объекта [7], приспособиться к изменениям современного мира.

Неспособность человека господствовать над объектом, недостаток его знания и переход на сторону объекта делает ненужным все те принципы и ценности, которые делали субъекта субъектом, структурировали его сущность. Отныне любая ценность субъекта ставится в зависимость от объекта, производна от его существования: ценности морали и искусства имеют значимость постольку, поскольку позволяют приспособиться к объекту.

Смерть современного искусства для Бодрийяра происходит не как смерть искусства вообще, а как смерть творческой сущности искусства в ее отрыве от подлинной реальности, его неспособность создавать новое и оригинальное, отражение иррациональности современного образа мира, в то время как искусство в виде бесконечного самоповторения художественных форм продолжает существовать. Для такого искусства как бесконечного ряда отчужденных от смысла форм, смерти не существует в принципе.

А. Данто, соглашаясь с концепцией "конца искусства" Ж.Бодрийяйра, полагает, что разрушение художественного канона и стирание границы между современным искусством и другими сферами жизни служит свидетельством распада искусства как автономной культурной сферы. Самокопирование, стирание границ искусства в погоне за новизной, абсолютная творческая свобода художника, не признающего значимость художественного канона и способного провозгласить произведением искусства любой объект, рассматривается А. Данто как конец искусства [11], [12], [13].

Многообразие художественных форм имеет двойственное значение для современного искусства. С одной стороны, можно согласиться с А.Данто и Ж. Бодрийяром в их утверждении, что иррациональность художественных форм затмевает и скрывает их реальное содержание, их вторичность по отношению к их смыслу, подлинной реальности.

Однако тенденция к иррационализации восприятия мира не выглядит необратимой на том основании, что, в противном случае, общество не сможет существовать вне связи с подлинной реальностью. Технический прогресс имеет не только отрицательное, но и положительное влияние на современную культуру, общество и искусство. Компьютерные технологии открывают огромные возможности для творчества, которые были абсолютно невозможны в другие исторические периоды. Примером здесь может служить искусство, основанное на голографических изображениях, 3D эффектах.

Можно согласиться с критиками концепции Бодрийяра в их утверждении, что в своей концепции он подменяет желаемое, возможное и реальность [22].

Так, Кельнер, полагает, что концепция Бодрийяра имеет мало общего с действительным состоянием вещей в технологической сфере и может считаться актуальной только как выявление некоторой тенденции, но не как описание сегодняшней действительности. В этом отношении, Бодрийяр выдает желаемое за действительное и его произведения могут считаться определенной футуристической литературой, но не научной работой [22].

Критика исследователями концепции технологического детерминизма Бодрийяра актуальна, однако, следует отметить, что его аргументы по отношению к тенденциям развития современного искусства имеют значительную исследовательскую значимость. Искусство, другие сферы жизни становятся в современном мире более зависимы от иррациональных сил человеческой природы и взрывного технологического развития.

В тоже время, нельзя согласиться с утверждением Бодрийяра, что современное искусство обречено на деградацию и исчезновение и «критическая точка», когда можно было бы повернуть процессы деградации вспять, уже пройдена

Полагаю, что нет свидетельств катастрофической неуправляемости технического прогресса, объективной невозможности человека осмыслить, хотя бы в ближайшей перспективе, последствия технического прогресса и степень его влияния на человека, общество, культуру и искусство.

Процессы идеологизации искусства, художественного образа мира имеют свои границы, определяемые способностью общества к адаптации, потребностью в представлении в своей модели мира подлинной реальности. И, в этом отношении, за процессами идеологизации, следуют периоды деидеологизации образа мира, процессы возвращения к восприятию подлинной реальности. И художественный образ мира также находится в рамках данных процессов. Переосмысление границ искусства и его ценностей, многообразие форм искусства открывает возможность более глубокого проникновения в их сущность, понимания сущности искусства вообще, с точки зрения ее многомерности, что, по мнению исследователей [25], [26], открывает перспективы дальнейшего развития искусства.

В искусстве были периоды, которые историками искусства назывались "конец искусства" ]18], когда в сфере искусства переосмысливался канон искусства по аналогии с концепцией научной парадигмы Т.Куна [24], который рассматривает смену парадигм, а ощущение "конца науки" возникает, когда меняются и изменяются критерии научной рациональности при переходе к новой парадигме, не разрушая преемственности, когда старая парадигма становится частью новой как произошло при переходе от классической физики И.Ньютона к теории относительности А.Эйнштейна и квантовой физики.

Ощущение "конца искусства" в современном искусстве есть симптом не разрушения искусства, а перехода к иной художественной парадигме, требующей нового переосмысления классических эстетических ценностей и формирования многомерного художественного образа мира. Богатство исторического опыта развития искусства свидетельствует, что ощущение "конца искусства" и исчерпанности художественного образа мира в современном искусстве есть свидетельство, скорее "болезни роста", открытия и переосмысления новых художественных форм, чем реальной исчерпанности художественных форм и разрушения классических эстетических ценностей.

В художественном образе мира, формируемым современным искусством, помимо негативных аспектов существуют и положительные тенденции, происходит развитие новых художественных форм, опирающихся на классические эстетические ценности. Развитие искусства невозможно без представления о нем как целостной системы, развивающейся во времени, открытия новых и переосмысления старых художественных форм. Более адекватной реальной истории искусства выглядит концепция, согласно которой художественный образ мира современного искусства имеет свои постоянные ценности и принципы, смысл которых остается, но изменяются формы их художественного выражения [26].

Здесь можно согласиться с исследователями [21], [25], которые полагают, что перспективы развития современного искусства связаны с возвращением к художественной традиции и использованием художественного опыта в новаторских работах, как, например, в работах школы «новых старых мастеров».

Возможность преодоления деструктивных тенденций существует и связана с выявлением исторических и культурных оснований кризиса искусства, возвращением искусства к своим художественным традициям и конструктивным отношением к накопленному художественному опыту при переходе к новой парадигме художественного видения.

Заключение

Погоня за новизной в современном искусстве приводит к отрицанию художественного канона и классических эстетических ценностей. Состояние современного искусства многими исследователями рассматривается как признак конца искусства, его самораспада.

В своей концепции виртуальной реальности Ж.Бодрийяр рассматривает кризис современного искусства как часть процесса формирования феномена виртуальной реальности, виртуального образа мира, оторванного от подлинной реальности и укорененного в идеологических интересах художника и заказчика произведения искусства, определяющих художественность произведения искусства.

В тоже время формирование виртуальной реальности и расширение творческой свободы художника нельзя считать однозначно негативным процессом, способствующим распаду искусства как самостоятельной культурной сферы.

Ж.Бодрийяр и А.Данто свой вывод о конце искусства делают на основе анализа кардинального изменения художественных форм и иронического отношения современного искусства к классическому художественному канону. В то время как современный творческий кризис современного искусства не первый в истории искусства и, согласно историческому опыту развития искусства, свидетельствует о поиске и раскрытии новых творческих перспектив развития художественного образа мира на основе классических эстетических ценностей. Примером здесь могут служить работы школы "новых старых мастеров", рассматривающих творческую свободу современного искусства в качестве поиска новых форм воплощения классических эстетических ценностей и развития классического художественного канона как основы раскрытия новых перспектив образа мира в современном искусстве.

Процессы формирования виртуальной реальности и их влияние на художественный образ мира современного искусства не является однозначно негативным феноменом. Виртуальная реальность, образ мира, сформированный только на основе идеологических интересов, не может существовать в массовом сознании в долговременной перспективе. Потребности в общественной деятельности и адаптации диктуют необходимость деидеологизации и возвращения к восприятию подлинной реальности в рамках образа мира. При условии сохранения связи с подлинной реальностью, совокупным историческим опытом развития общества и искусства, в частности, виртуальная реальность служит источником новых творческих перспектив развития искусства, художественного образа мира.

В современном художественном образе мира сосуществует наряду с процессом идеологизации также процесс деидеологизации, возвращения к подлинной реальности и признание совокупного исторического опыта развития искусства как основы новых художественных форм, обогащающих художественный образ мира современного искусства, служит одной из основ этого процесса.

Стремление к максимальной творческой свободе и ироническое отношение к художественному канону не признак самораспада искусства, а "болезнь роста", свидетельство раскрытия новых перспектив развития, переосмысления форм художественного канона, когда художественный образ мира, проходит процесс кардинального переосмысления, изменения художественных форм, в то время как классические эстетические ценности остаются генетическим основанием современного искусства.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Брайнин-Пассек Б. О постмодернизме, кризисе восприятия и новой классике. / Б. Брайнин-Пассек. // Художественный альманах "Новый мир искусства". – 2002. -- №5.-- С. 7-10.
2. Гонгало Е. Концепция виртуальной реальности в творчестве Ж. Бодрийяра. / Е.Гонгало. // Философия и социальные науки: Научный журнал. – 2010. -- № 4. – С. 57-63.
3. Кантор – Казовская Л. О вкусе молока: современное искусство и эстетический дискурс / Кантор-Казовская Л. // Философский альманах "Зеркало".—2008.-- №31. -- Тель-Авив. -- С. 15-24.
4. Николаевич И. Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией./ И. Николаевич.— СПБ: Питер, 2018.—320 с. ISBN 9785446109890
5. Манойло А., Попадюк А. «Постправда» как социальное явление и политическая технология [Электронный ресурс [/ А. Манойло, А. Попадюк . // Международная жизнь. – 2020. -- N – С. 20-35. -- URL: https://interaffairs.ru/jauthor/material/2388 (дата обращения 03.12.2020).
6. Aliev A. The Intentional-Attributive Definition of Art / A. Aliev // Journal of Consciousness, Literature and the Arts. – 2009. -- Vol. 10 (2). – P. 23-34.
7. Baudrillard J. Impossible Exchange / J.Baudrillard. -- New York: Verso, 2012. — 160 p. ISBN 9781844677917
8. Baudrillard J. The Illusion of The End. / J. Baudrillard. Trans. By C. Turner. – Oxford: Polity Press, 1994. — 68 p.
9. Baudrillard J. Illusion, Désillusion, Esthétiques, Collection Morsure Série 11/24./ J. Baudrillard. — Paris: Sens & Tonka, 1997. – 46 p. ISBN 2-910170462
10. Baudrillard J. Forget Foucault. / J. Baudrillard. -- Los Angeles: Autonomedia, 2007. --- 128 p. ISBN 9781584350415
11. Carrier D. Danto and His Critics: After the End of Art and Art History [Electronic resource] / D. Carrier. // Journal of History and Theory.—1998.-- Vol.37(4). -- P.1-16.— URL: http://www.jstor.org/stable/2505392 (accessed 3 December 2020).
12. Danto A. After The End of Art: Contemporary Art and The Pale of History. / A. Danto. — Princeton: Princeton University Press, 1998. -- 272 p. ISBN-10 0691002991
13. Danto A. The Abuse of Beauty: Aesthetics and The Concept of Art. (The Paul Carus Lectures Series 21) / A.Danto. – Chicago: Open Court Publishing, 2003.—161 p. ISBN 0-8126-9539-39.
14. Danto A. The Philosophical Disenfranchisement of Art /A.Danto. -- New York: Columbia University Press, 2004.—248 p. ISBN:9780231132268
15. Eco U. The Aesthetics of Chaosmos: The Middle Ages of James Joyce. Trans. By E. E. Esrock / U. Eco. – Harvard: Harvard University Press, 1989. — 96 p. ISBN 0674006356.
16. Ellis J. Against Deconstruction. / J. Ellis. -- Princeton: Princeton University Press, 1989.—184 p. ISBN 9780691014845
17. Guattari F. Chaosophy. Ed. By S. Lotringer. / F. Guattari. -- Los Angeles: Semiotext (e), 2007. — 336 p. ISBN: 978-1-58435-060-6
18. Gombrich E. Ideals and Idols, Essays on Values in History and in Art. / E. Gombrich E. –London: Phaidon Press,1994. – 224 p. ISBN 0714831271
19. Hassan I. The Postmodern Turn: Essays in Postmodern Theory and Culture. / I. Hassan. – Ohio: Ohio State University Press, 1987.— 267p. ISBN 0814204198.
20. Hickey D. The Invisible Dragon: Four Essays on Beauty. [Electronic resource]. / D. Hickey. – Chicago: Art Issues Press,1993. – 64 p. ISBN 0963726404. -- URL: http://press.uchicago.edu/ucp/books/book/chicago/I/bo4131256.html (accessed 3 December 2020)
21. Foster H. The Return of the Real: The Avant-Garde at the End of the Century and Compulsive Beauty. / H. Foster. – Massachusetts: MIT Press Ltd, —328 p.
22. Kellner D. Jean Baudrillard After Modernity: Provocations On A Provocateur and Challenger [Electronic resource]. / Kellner D. //International Journal of Baudrillard Studies.—2006, 3, №1 January.—P. 24-45.—URL: http://www.ubishops.ca/baudrillardstudies/vol3_1/kellnerpf.htm. (accessed 3 December 2020)
23. Kosuth J. Art After Philosophy and After: Collected Writings, 1966-1990. Ed. By G. Guercio. / J. Kosuth. – Massachusetts: MIT Press, 1991.—289 p. ISBN 978-0-262-11157-7
24. Kuhn T. The Structure of Scientific Revolutions. Chicago. / Kuhn, I. Hacking. – Chicago: University of Chicago Press, 2012. – 264 p. ISBN: 9780226458113
25. Kuspit D. The End of Art. / D. Kuspit. – Cambridge: Cambridge University Press, 2004.—224 p.--ISBN-13 : 978-0521832526.
26. Lorand R. Philosophical Reflection on Beauty. / R. Lorand. – Haifa: University of Haifa Press, 2007.—464 p. ISBN 965-311-064-0
27. Mukařovský J. Aesthetic Function, Norm and Value as Social Facts (Excerpts) / J. Mukarovsky. // Journal of Art in Translation.—2015, Vol. 7. -- P. 282-303. -- DOI: 10.1080/17561310.2015.1049476.
28. Sokal A. Fashionable Nonsense. / A. Sokal., J. Bricmont. -- New York: Picador, 1998.—300 p. ISBN978-0-312-19545-8

Список литературы на английском языке / References in English

1. Brajnin-Passek B. O postmodernizme, krizise vosprijatija i novoj klassike.[ On postmodernism, the crisis of perception and new classics] /B. Brajnin-Passek. // Hudozhestvennyj al'manah "Novyj mir iskusstva" [Art almanac "New World of Art"]. – 2002. -- №5.-- P. 7-10. [in Russian]
2. Gongalo E. Koncepcija virtual'noj real'nosti v tvorchestve Zh. Bodrijjara Filosofija i social'nye nauki. [The concept of virtual reality in the work of J. Baudrillard] / E. Gongalo. // Nauchnyj zhurnal. [Philosophy and Social Sciences: Science Journal] – 2010. -- № 4. – P. 57-63. [in Russian]
3. Kantor – Kazovskaja L. O vkuse moloka: sovremennoe iskusstvo i jesteticheskij diskurs. [On the taste of milk: contemporary art and aesthetic discourse] /L. Kantor-Kazovskaja. // Filosofskij al'manah "Zerkalo" [Philosophical almanac "Mirror"]. — 2008. -- №31. -- Tel- Aviv. -- P. 15-24. [in Russian]
4. Nikolaevich I. Kak nas obmanyvajut SMI. Manipuljacija informaciej. [How we are deceived by the media. Manipulation of information] / I. Nikolaevich. — St. Petersburg: Piter, 2018. —320 p. ISBN 9785446109890
5. Manojlo A., Popadjuk A. «Postpravda» kak social'noe javlenie i politicheskaja tehnologija [Electronic resource]. ["Post-Truth" as a social phenomenon and political technology] / A. Manojlo, A. Popadjuk . // "Mezhdunarodnaja zhizn" [Public and Political Journal "International Life"]. – 2020. -- N 8. – P. 20-35. -- URL: https://interaffairs.ru/jauthor/material/2388 (accessed 3 December 2020). [in Russian]
6. Aliev A. The Intentional-Attributive Definition of Art / A. Aliev // Journal of Consciousness, Literature and the Arts. – 2009. -- Vol. 10 (2). – P. 23-34.
7. Baudrillard J. Impossible Exchange / J.Baudrillard. -- New York: Verso, 2012. — 160 p. ISBN 9781844677917
8. Baudrillard J. The Illusion of The End. / J. Baudrillard. Trans. By C. Turner. – Oxford: Polity Press, 1994. — 68 p.
9. Baudrillard J. Illusion, Désillusion, Esthétiques, Collection Morsure Série 11/24./ J. Baudrillard. — Paris: Sens & Tonka, 1997. – 46 p. ISBN 2-910170462
10. Baudrillard J. Forget Foucault. / J. Baudrillard. -- Los Angeles: Autonomedia, 2007. --- 128 p. ISBN 9781584350415
11. Carrier D. Danto and His Critics: After the End of Art and Art History [Electronic resource] / D. Carrier. // Journal of History and Theory.—1998.-- Vol.37(4). -- P.1-16.— URL: http://www.jstor.org/stable/2505392 (accessed 3 December 2020).
12. Danto A. After The End of Art: Contemporary Art and The Pale of History. / A. Danto. — Princeton: Princeton University Press, 1998. -- 272 p. ISBN-10 0691002991
13. Danto A. The Abuse of Beauty: Aesthetics and The Concept of Art. (The Paul Carus Lectures Series 21) / A.Danto. – Chicago: Open Court Publishing, 2003.—161 p. ISBN 0-8126-9539-39.
14. Danto A. The Philosophical Disenfranchisement of Art /A.Danto. -- New York: Columbia University Press, 2004.—248 p. ISBN: 9780231132268
15. Eco U. The Aesthetics of Chaosmos: The Middle Ages of James Joyce. Trans. By E. E. Esrock / U. Eco. – Harvard: Harvard University Press, 1989. — 96 p. ISBN 0674006356.
16. Ellis J. Against Deconstruction. / J. Ellis. -- Princeton: Princeton University Press, 1989.—184 p. ISBN 9780691014845
17. Guattari F. Chaosophy. Ed. By S. Lotringer. / F. Guattari. -- Los Angeles: Semiotext (e), 2007. — 336 p. ISBN: 978-1-58435-060-6
18. Gombrich E. Ideals and Idols, Essays on Values in History and in Art. / E. Gombrich E. –London: Phaidon Press,1994. – 224 p. ISBN 0714831271
19. Hassan I. The Postmodern Turn: Essays in Postmodern Theory and Culture. / I. Hassan. – Ohio: Ohio State University Press, 1987.— 267p. ISBN 0814204198.
20. Hickey D. The Invisible Dragon: Four Essays on Beauty. [Electronic resource]. / D. Hickey. – Chicago: Art Issues Press,1993. – 64 p. ISBN 0963726404. -- URL: http://press.uchicago.edu/ucp/books/book/chicago/I/bo4131256.html (accessed 3 December 2020)
21. Foster H. The Return of the Real: The Avant-Garde at the End of the Century and Compulsive Beauty. / H. Foster. – Massachusetts: MIT Press Ltd, 1996. —328 p.
22. Kellner D. Jean Baudrillard After Modernity: Provocations On A Provocateur and Challenger [Electronic resource]. / Kellner D. //International Journal of Baudrillard Studies.—2006, Vol.3, №1 January.—P. 24-45.—URL: http://www.ubishops.ca/baudrillardstudies/vol3_1/kellnerpf.htm. (accessed 3 December 2020)
23. Kosuth J. Art After Philosophy and After: Collected Writings, 1966-1990. Ed. By G. Guercio. / J. Kosuth. – Massachusetts: MIT Press, 1991.—289 p. ISBN 978-0-262-11157-7
24. Kuhn T. The Structure of Scientific Revolutions. Chicago. / T. Kuhn, I. Hacking. – Chicago: University of Chicago Press, 2012. – 264 p. ISBN: 9780226458113
25. Kuspit D. The End of Art. / D. Kuspit. – Cambridge: Cambridge University Press, 2004.—224 p.--ISBN-13 : 978-0521832526.
26. Lorand R. Philosophical Reflection on Beauty. / R. Lorand. – Haifa: University of Haifa Press, 2007.—464 p. ISBN 965-311-064-0
27. Mukařovský J. Aesthetic Function, Norm and Value as Social Facts (Excerpts) / J. Mukarovsky. // Journal of Art in Translation.—2015, Vol. 7. -- P. 282-303. -- DOI: 10.1080/17561310.2015.1049476.
28. Sokal A. Fashionable Nonsense. / A. Sokal., J. Bricmont. -- New York: Picador, 1998.—300 p. ISBN 978-0-312-19545-8