Опубликовать статью Вход и регистрация
Расширенный поиск
Разделы статьи

УСТАНОВЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ИСТИНЫ СЕМАНТИЧЕСКИМИ МЕТОДАМИ (НА ПРИМЕРЕ СТАТЬИ В. НИКОНОВА «1917 ГОД В ИСТОРИИ РОССИИ» // СТРАТЕГИЯ РОССИИ. 2013. №2. С.37-48)

Научная статья
Ся Шуан
Ван Хао
DOI:
https://doi.org/10.23670/IRJ.2021.109.7.142
Выпуск: № 7 (109), 2021
Опубликована:
2021/07/19
PDF

УСТАНОВЛЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ИСТИНЫ СЕМАНТИЧЕСКИМИ МЕТОДАМИ (НА ПРИМЕРЕ СТАТЬИ В. НИКОНОВА «1917 ГОД В ИСТОРИИ РОССИИ» // СТРАТЕГИЯ РОССИИ. 2013. №2. С.37-48)

Научная статья

Ухов А.Е.1, *, Симонян Э.Г.2, Ковров Э.Л.3, Кукушкин В.Л.4

1 ORCID: 0000-0002-0387-8789;

2 ORCID: 0000-0003-3158-5075;

3 ORCID: 0000-0001-7424-7119;

4 ORCID: 0000-0002-4421-9245;

1, 2, 3, 4 Вологодская государственная молочнохозяйственная академия им. Н.В. Верещагина, Вологда, Россия

* Корреспондирующий автор (uae893[at]YANDEX.RU)

Аннотация

Проблема падения российского самодержавия и революционных событий 1917 г. в наше время вызывает неувядающий интерес. Историки выдвигают многообразие версий о причинах, при этом подчас рождаются самые невообразимые версии, нередко имеющие слабую аргументацию и не выдерживающие проверку средствами науки. Возникает ситуация конфликта интерпретаций, разрешить которую способна лишь наука.

Цель статьи проанализировать проблему искажения исторической истины и показать возможности применения семантического метода применительно к историческому знанию, в частности, к исследованию причин крушения самодержавия в России ходе Февральской революции 1917 года. За основу применения семантического метода берется статья В. Никонова «1917 год в истории России», опубликованной в журнале «Стратегия России». 2013. №2. С.37-48.

Основным методом является системно-семантический подход, разрабатываемого авторами на основе междисциплинарной методологии и средств логико-математического доказательства. Суть метода заключается в обобщении существующих взглядов, выделении серий ключевых аргументов, создании на основе аргументов гипотезы и проверке ее простейшими семантическими способами.

На основании опровержения гипотезы В. Никонова высказывается возможность расширенного применения семантических методов в исторической науке.

Ключевые слова: Историческая истина, семантический подход, самодержавие, Февральская революция.

ESTABLISHING HISTORICAL TRUTH BY SEMANTIC METHODS (BASED ON V. NIKONOV'S ARTICLE "1917 IN THE HISTORY OF RUSSIA" // STRATEGIYA ROSSII [STRATEGY OF RUSSIA]. 2013. NO. 2, PP. 37-48

Research article

Ukhov A.E.1, *, Simonyan E.G.2, Kovrov E.L.3, Kukushkin V.L.4

1 ORCID: 0000-0002-0387-8789;

2 ORCID: 0000-0003-3158-5075;

3 ORCID: 0000-0001-7424-7119;

4 ORCID: 0000-0002-4421-9245,

1, 2, 3, 4 N. V. Vereshchagin Vologda State Dairy Farming Academy, Vologda, Russia

* Corresponding author (uae893[at]YANDEX.RU)

Abstract

The problem of the fall of the Russian tsarist autocracy and the revolutionary events of 1917 still present significant interest. Historians put forward a variety of versions about the causes, and sometimes the most unimaginable versions are born, often with weak argumentation and scientifically unverifiable. There is a situation of conflict of interpretations, which only science can resolve.

The purpose of the article is to analyze the problem of distortion of historical truth and to show the possibilities of applying the semantic method in relation to historical knowledge, in particular, to the study of the causes of the collapse of the Russian tsarist autocracy during the February Revolution. The semantic method is based on V. Nikonov's article "1917 in the History of Russia" published in the "Strategiya Rossii" (Strategy of Russia) journal. 2013. №2, pp. 37-48.

The main method of research is a system-semantic approach developed by the authors on the basis of an interdisciplinary methodology and means of logical and mathematical proof. The essence of the method is to generalize existing views, highlight a series of key arguments, create a hypothesis based on the arguments and test it in the simplest semantic ways.

On the basis of the refutation ofV. Nikonov's hypothesis , the article suggests the possibility of an extended application of semantic methods in historical science.

Keywords: Historical truth, semantic approach, tsarist autocracy, February Revolution.

В условиях реформирования системы образования, а также законодательных инициатив по проблеме борьбы с искажениями истории возникает проблема по методологическому решению проблемы исторической истины.

Несмотря на то, что в современной науке все чаще используются описания «не использующие понятия истины», а для социально-гуманитарных наук (которые на западе именуются «искусствами») «социальные концепции формулируют определенные оценки, не являющиеся истинными или ложными» [6, С. 436], автор статьи не считает возможным навязывание каких-либо политико-идеологических ценностей истории и предлагает логико-семантический способ отграничения заведомо ложных псевдоисторических концепций от общепринятого исторического знания.

Для того, чтобы произвести логическое доказательство, необходимо правильно выбрать структурные компоненты (тезисы, аргументы). Концептом, вокруг которого будет строиться доказательство, является вопрос о причинах падения самодержавия и последующих событий 1917 г.

Одной из групп аргументов, задающих первоначальные вопросы, по которым будет проведено сопоставление, выдвигается В. Никоновым в вышеуказанной статье. Данная группа аргументов располагается слева (см. Таблицу 1). Данным аргументам противопоставляются контраргументы, заимствованные из работ профессиональных историков-исследователей разных эпох (В.А. Муравьева, С.Л. Фирсов, Г.А. Будник, П.Н. Милюков, Р. Пайпс, Н.П. Ерошкин, П.А. Зайончковский и др.), пользующихся авторитетом в широких научных кругах (правый столбец в Таблице 1):

 

Таблица 1 – Сравнительная таблица аргументации В. Никонова и официальной историографии событий крушения самодержавия и революций 1917 года

Аргументация В. Никонова Официальная историография событий
a. «Россия не была слабой и нищей». Она не была «сверхдержавой». Но «была одной из великих держав» [11, С. 37–48]. a'. Россия не была нищей изначально, однако война явилась причиной глубокого экономического кризиса, особенно тяжело отразилась на промышленности и сельском хозяйстве: «из деревни отзывалось около 15 млн человек, 2,5 млн лошадей, сократились посевные площади, в результате сбор хлеба уменьшился на 20 %, производство мяса упало в 4 раза» [2, С. 42]. Возник топливный и транспортный кризис, к 1916 обозначились признаки голода, введена продразверстка – обязательную поставку хлеба, но это не решило проблемы.
b. «К 1917 г. российский государственный строй не был самодержавным» [11, С. 37–48]. b'. «Устарелость государственной машины» [2, С. 42]. Согласно Г.А. Будник, в феврале 1917 г. «было свергнуто самодержавие, но в стране не оказалось политических сил, которые могли бы дать ответ на вызов времени, решить назревшие проблемы» [2, С. 40]. Государственная Дума возникла лишь в 1905 г, и ее власть была ограничена волей царя, который несколько раз объявлял о ее роспуске – все это говорит о продолжении политики самодержавия даже в условиях наличия парламента. Согласно Н.П. Ерошкину: «Анахронизм российского самодержавия в начале XX века усилил процесс его разложения, проявлявшийся в ослаблении его социальной основы всесилии придворной камарильи, в неспособности проводить какие-либо преобразования без изменения социального и политического строя» [4, С. 242].
c. «Николай II был адекватным руководителем» [11, С. 37–48]. c'. «Неспособность власти к прозорливым политическим и социальным решениям». Несмотря то, что царь имел образ «не только праведного, но и мудрого правителя, достойно и умело на протяжении более чем двадцати лет управлявшего страной» [16, С. 491], «его «средних» способностей было недостаточно для того, чтобы решать те грандиозные задачи которые стояли перед Россией на рубеже XIX–XX веков» [16, С. 12]. С ним согласны и современные отечественные историки Э. Радзинский, А.В. Шубин, Г.О. Павловский и др., указывая, что помимо решающего воздействия на падение самодержавия первой мировой войны, важнейшей причиной событий 1917 года явилась также слабость власти.
d. «Буржуазия как класс не осуществляла Февральскую революцию, которую часто называют буржуазной… российская интеллектуальная культура была антибуржуазной в своей основе» [11, С. 37–48]. d'. «В России ситуация усугублялась острыми противоречиями старого феодального общества (помещичье землевладение, крестьянская община, царское самодержавие, отсутствие реальных демократических свобод и т.д.) с новыми капиталистическими отношениями (появление крупных монополий, банков, рост политической культуры населения и др.)» [2, С. 42]. Налицо все признаки буржуазных, меняющих экономическую основу общества, преобразований. У рабочих и крестьян не было устремлений к социализму: с таким определением Февральской революции согласны В.П. Булдаков, Б.С. Илизаров, П.В. Волобуев и др.
e. «Ведущей социальной группой, приближавшей революцию, являлась интеллигенция» [11, С. 37–48]. e'. Согласно Р. Пайпсу, слово «интеллигенция» в России начала XX века имело два противоположных значения: «В широком — и более старом — своем смысле он относится к той части образованного класса, которая занимает видное общественное положение и немало напоминает тех, кого французы зовут les notables», тогда как «к 1890-м гг. русскому человеку уже мало было иметь образование и участвовать в общественной жизни, чтобы удостоиться этого звания <…> он должен был стойко выступать против всего политического и экономического склада старого режима и быть готовым принять активное участие в борьбе за его свержение… принадлежать ·к интеллигенции значило быть революционером» [13, С. 329–330].
f. «Пролетариат в революции выполнил в основном роль массовки, причем не на главной сцене» [11, С. 37–48]. f'. «Можно согласиться с теми исследователями, которые оценивают события 1917 г. как рабоче-крестьянскую революцию» [2, С. 41]. Это подтверждается тем, что c''. 31 января – 5 февраля «состоялся ряд сходок и забастовок», 7 – 13 февраля «забастовки продолжались; начались столкновения с полицией. Слухи о шествии к Думе 14 февраля приняли конкретную форму, и за ними нетрудно было угадать полицейскую провокацию» [9, С. 245], а 23 февраля «забастовало до 87000 рабочих в 50 предприятиях» [9, С. 246].
g. «Крестьянство проявило в предреволюционную эпоху очевидную пассивность» [11, С. 37–48]. g '. Крестьянство не принимало участия в революции как политический актор, однако армия, которая и осуществила оба переворота 1917 г, была на 96% укомплектована прапорщиками военного времени из бывших крестьян, рабочих и мещан. Практически полностью был выбит в боях кадровый состав гвардии, «в ней исчез былой корпоративный дух» [2, С. 42], что повлияло и на положительное отношение к лозунгам социалистов и большевиков.
h. «В подготовке Февральской революции приняло участие большинство российских политических партий – в спектре от октябристов до большевиков» [11, С. 37–48]. h'. В подготовке Февральской революции действительно приняли участие практически все политические партии – левые, центристские и правые. Даже правые политические силы по словам М. Лукъянова «в критические дни февраля–марта 1917г. правые даже не пытались его спасти» [8, С. 162]. Согласно Н. Ерошкину, «неудовлетворенность самих верхов, которые уже не могли управлять по-старому» [4, С. 241]. По выражению И. Омельянчука, «защитники самодержавия» (правые партии) «оказались не нужны монархии» [12]. Даже церковь поначалу встала на сторону революции: сразу после отречения Синод распорядился, чтобы в церквях Петроградской епархии «многолетие Царствующему дому отныне не возглашалось», а «моления следует возносить за Богохранимую Державу Российскую и Благоверное Временное Правительство Ея» [3, С. 35].
i. «Оппозиция опиралась на государственные и полугосударственные институты, находившиеся в перманентном конфликте с правительством: Государственную думу и самодеятельные организации» [11, С. 37–48]. i'. Утверждение об оппозиционности Государственной Думы и Петроградского Совета оказываются лишь историческими фактами, подчеркивающими противоречивость двоевластия. Это не объясняет причин поражения самодержавия. Однако, следует добавить, что несмотря на оппозиционность Государственно Думы, по мнению участника событий П.Н. Милюкова, a''.«В эти дни главная роль принадлежала не Думе. Перешла ли она к общественным организациям? Мы знаем, что в планах Гучкова зрела идея дворцового переворота, но что собственно он сделал… никому не было известно…. Всем было ясно, что устраивать этот переворот – не дело Государственной Думы» [9, С. 244].  
j. «Революция не была результатом развертывания национально-освободительного движения на окраинах «тюрьмы народов» [11, С. 37–48]. j'. «разные формы «исключительного положения» в различных местностях империи» [10, С. 35], g''. По мнению Зайончковский, именно реакционная политика 80-х — начала 90-х годов «явилась одной из причин, вызвавшей революционные события 1905–1907 гг» [5, С. 436]. Антинациональная политика правительства настроила против себя в августе 1915 – декабре 1916 гг. не только либеральную буржуазию, но и другие социальные слои населения» [16]. Уже в последние годы правления Александра III усилились реакционные тенденции: утверждение в земских учреждениях сословного начала, усиление «национального шовинизма, характеризовавшееся, с одной стороны, русификацией окраин, а с другой – массовыми репрессиями против евреев» [4, С. 430]. Николай II во многом следовал политике своего отца. По данным Фирсова, при Александре III было издано 65 законов, направленных против евреев, а при Николае II — еще 50. Актуальность данной причины и в обусловленности ею дальнейших событий: «успех большевиков был обеспечен также разобщенностью антисоветских сил и поддержкой партии Ленина жителями национальных окраин, которые мечтали о суверенитете и праве на самоопределение, обещанных большевиками» [2, С. 43].
k. «В революции сыграли роль внешние силы» [11, С. 37–48]. k'. Внешние силы. Несмотря на мнение отдельных исследователей (например, Н.А. Нарочницкой) о том, что в событиях Февраля 1917 г. большую роль сыграл внешний фактор, когда Центральные державы сделали все, чтобы подорвать Россию изнутри, а союзники России по Антанте не были заинтересованы в ее усилении. В то же время, как отмечает Будник, «не меньшие бедствия населению страны принесла Великая Отечественная война, но они не вызвали революции» [2, С. 42]. Таким образом, признается лишь косвенное влияние внешнего фактора.
l. «Россия не проигрывала в войне» [11, С. 37–48]. l'. «Первая мировая война стала «концом тупика, крахом» [10, С. 35]. d''. Разложение имперской армии и массовое дезертирство: «Мы знали, что затянувшаяся война, в связи с расстройством снабжения, утомила и понизила дух армии. <…> «запасные» батальоны новобранцев разбегались по дороге на фронт, а те, которые доходили, в неполном составе, — по мнению регулярной армии, лучше бы не доходили» [9, С. 290]. Что такое массовое дезертирство, если не поражение в войне?
m. «Прогерманская партия» существовала только в сознании оппозиции» [11, С. 37–48]. m'. Идея о предательстве царя, озвученная лидером партии кадетов П.Н. Милюковым, имеет мало общего с историческими фактами, однако последняя имеет связь с действительными фактами, бросающими тень на царскую семью. «Деградация императорской фамилии» [9, С. 35], связана с Распутиным, излишним влиянием на него жены, родственными связями Николая II и др.
n. «Власть императора пала жертвой нескольких разрушительных потоков, которые сойдутся в двух точках – на улицах столицы и в Ставке» [11, С. 37–48]. n'. «Власть императора пала жертвой нескольких разрушительных потоков, которые сойдутся в двух точках – на улицах столицы и в Ставке» — вряд ли можно считать причинами описание исторических событий Февральской революции, однако здесь в завуалированной форме слагается вина с самого самодержавия. Этому можно противопоставить аргумент «запоздалое, бессильное и, наконец, отставленное реформаторство (аграрная реформа <…> после революции с основным аграрным вопросом, допущение существования профсоюзов <…> после легального возникновения политических партий, смягчение цензуры <…> после ее ликвидации явочным порядком в 1905 г)» [10, С. 35]. Медлительность реформ только усугубила политическую ситуацию, а экономический кризис и неудачная военная кампания Первой мировой войны сыграли роль катализатора революционной ситуации. Таким образом, не только Николай II, но и любая другая кандидатура на троне российской империи в условиях первой половины XX века была заложником обстоятельств, а ее субъективная власть постоянно ограничивалась этими объективными обстоятельствами.
o. «Февральское восстание в Петрограде было порождено антиправительственной пропагандой, паническими настроениями и подкреплено бунтом запасных батальонов» [11, С. 37–48]. o'. Данное утверждение имеет целью подменить истинные причины революции и продолжить утверждение o., снимающее ответственность с самого самодержавия. Этому противопоставляется следующие аргументы: «уродливое развитие карательного аппарата» [10, С. 35], «насаждение провокации» [10, С. 35] — двойственная роль охранных отделений, и как усмирителей революции, и как ее поджигателей (начиная с зубатовщины и Гапона и кончая историей с Азефом, Богровым и Военно-промышленным комитетом), согласуется с мнением А.А. Лопухина, непосредственного участника событий, директора департамента полиции: «при отсутствии элементарных научных понятий о праве, при знакомстве с общественной жизнью только в ее проявлениях в стенах военной школы и полковых казарм… охрана государственной власти в руках корпуса жандармов обращается в борьбу со всем обществом, а в конечном результате приводит к гибели и государственную власть, неприкосновенность которой может быть обеспечена только единением с обществом… Усиливая раскол между государственной властью и народом, она создает революцию. Вот почему деятельность политической полиции представляется не только враждебной народу, но и противогосударственной» [13, С. 412–413].
p. «Император отрекся под давлением армии» [11, С. 37–48]. p'. Точка зрения на Февральскую революцию 1917 г. как на «военный переворот», или «заговор», не «объясняет в целом крутого поворота в судьбе страны» [2, С. 42], поскольку для осуществления власти после заговора необходима стабильность и поддержка широких народных масС.  Не могло это быть и «военным переворотом», так как после опубликования Временным правительством приказа № 1 возникли объективные предпосылки: «во фронтовых гвардейских частях началось моральное разложение», когда солдатская масса, «разочаровавшись в действиях Временного правительства, все больше склонялась на сторону большевиков», а офицеры «поддерживали солдат»[14, С. 139].
q. «Временное правительство разрушило российское государство» [11, С. 37–48]. q'. Не только Временное правительство, но и сама самодержавная власть Николая II внесла большой вклад в разрушение российского государства своей непоследовательностью и попытками вернуть прежние порядки. Начало этому было уже в нарушении принципа законности верховной властью: «Указ 3 июня 1907 г. о роспуске Государственной Думы явился прямым нарушением Манифеста 17 октября 1905 г. и основных государственных законов, утвержденных 23 апреля 1906 г., предусматривавших невозможность принятия какого-нибудь закона в обход Думы» [10, С. 343]. «Февральская революция положила конец самодержавно/монархическому строю, который к тому времени не только сам стал распадаться, но был отвергнут обществом, что привело к смене элит и коренному изменению вектора социокультурного развития России» [17, С. 109].
r. «После февраля страна дезинтегрировалась» [11, С. 37–48]. r'. Дезинтеграция страны после революции — очевидный факт, в обществе не было политического единства, двоевластие Петроградского Совета и Временного правительства лишь усугубляли это разобщение.
s. «Большевики подобрали власть, которая валялась на земле» [11, С. 37–48]. s'. Этому можно противопоставить противоположный аргумент: «Власть никогда «не падает в руки» случайно, ее берут: вооруженным ли путем или мирным — другой вопрос» [2, С. 42]. Более того, как показывает, например, Т.А. Абросимова, происходила жесткая политическая борьба за власть между партиями социалистического толка, которым, однако, не удалось создать «однородное социалистическое правительство» [1, С.589].
      Пусть точка зрения Никонова – H1 {a, b, c, d, e, f, g, h, i, j, k, l, m, n, o, p, q, r, s}, других историков-профессионалов будет H2{a', b', c', d', e', f', g', h', i', j', k', l', m', n', o', p', q', r', s'}. C — искомая гипотеза об истинных причинах событий 1917 года, которая заключается в непризнании аргументов Никонова истинными, то есть что самодержавие не было адекватной историческим условиям России формой правления. Тогда основное отношение можно выразить конъюнкцией:

22-07-2021 15-20-36

Чтобы доказать, что из H1, H2 следует C, нужно преобразуя по правилу прямой дедукции (булевых преобразований), убрать лишние конъюнкты.

Выделим пары противоположных или совпадающих конъюнктов:

a & a', b & b', c & c',d & d', e & e', f & f', g = g', h & h', I & i', j & j', k & k'; l & l', m & m', n & n', o & o', p & p', q = q', r & r', s & s'

Поскольку вышеприведенные конъюнкты противоположны, благодаря свойству констант , получим:

22-07-2021 15-22-04

Согласно методу прямой дедукции (методу от противного) первоначальная гипотеза получает свое подтверждение. Результатом несовместимости института самодержавия и развития капиталистических отношений в российском государстве первой четверти XX века был кризис власти, который также можно назвать системным. Иными словами, «Революция оказалась неизбежной в условиях, когда «власть утрачивает понимание исторического момента и отказывается от постановки общенациональных целей» [7, С.262]. Гипотеза В. Никонова обнаружила свое противоречие большинству имеющихся на сегодняшний день анализов причин падения самодержавия и революций 1917 года, что подтверждает ее несостоятельность.

Таким образом, предложенные методы могут расширить арсенал историка и значительно сузить поле конфликта интерпретаций. В то же время, они требуют своего дальнейшей разработки и адаптации к более широкому применению в исторической науке.

Конфликт интересов Не указан. Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

  1. Абросимова, Т.А. Несостоявшийся компромисс по вопросу о власти (осень 1917 года) / Т.А. Абросимова // Новейшая история России. 2020. –Т. 10, No – С. 578–594.
  2. Будник, Г.А. Новые подходы к изучению революции 1917 г. в России / Г.А. Будник // Вестник Ивановского государственного энергетического университета. – – № 1. – С. 40–44.
  3. Гончаренко, О.Г. Изгнанная армия: полвека военной эмиграции. 1920–1970 гг. / О.Г. Гончаренко. – М.: Вече, – 384 с.
  4. Ерошкин, Н.П. Российское самодержавие / Н.П. Ерошкин. – М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2006. – 496 с.
  5. Зайончковский, П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия (политическая реакция 80-х – начала 90-х годов) / П.А. Зайончковский. – М.: Мысль,1970. – 444с.
  6. Ивин, А.А. Понятие истины в научном познании / А.А. Ивин // Истина в науках и философии. – М.: Альфа-М, 2000. – С.17-40.
  7. Ковров, Э.Л. Несбывшийся Февраль Ф. А. Степуна // Государство, общество, Церковь в истории России ХХ-XXI веков.Материалы XIX Международной научной конференции / Э.Л. Ковров. – Иваново, 2020. – С.261-265.
  8. Лукьянов, М. «Самодержавие или самодержец: Николай II глазами российских правых» / М. Лукъянов // Власть. – 2010. – №.7. – С.159-162.
  9. Милюков, П.Н. Воспоминания. В 2 т. / П.Н. Милюков. – М.: Современник, 1990.
  10. Муравьев, В.А. Николай Петрович Ерошкин и его труды по истории российского самодержавия / В.А. Муравьев // Ерошкин, Николай Петрович. Российское самодержавие. – М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2006. – С.3-11.
  11. Никонов, В. 1917 год в истории России / В. Никонов // Стратегия России. – 2013. – №2. – С.37-48.
  12. Омельянчук, И.В. Защитники самодержавия оказались не нужны монархии / П.В. Омельянчук // Российская история. – 2014. – № 3. – С.144–150.
  13. Пайпс, Р. Россия при старом режиме / Р. Пайпс. – М.: Независимая газета,1993. – 496c.
  14. Поляков, С.А. Обстановка в гвардейских частях между февралем 1917 – октябрем 1917 гг / С.А. Поляков // Приоритетные направления развития науки и образования. Сборник статей VI Международной научно-практической конференции. В 2-х частях. – С. 139-141.
  15. Тяпин, И.Н. Философско-исторические идеи российского политического консерватизма XIX – начала ХХ в.: автореф. дис. ... докт. филос. наук: 09.00.03 / Тяпин Игорь Никифорович. – СПб, 2009. – 35c.
  16. Фирсов, С.Л. Николай II: пленник самодержавия / С.Л. Фирсов. – М.: Молодая гвардия, 2010. – 526с.
  17. Хорина, Г.П. Октябрь 1917: идеология революции / Г.П. Хорина // Знание. Понимание. Умение. – 2017. – № 4. – С. 107-116.
  18. Якубовская, Е.В. Февральская революция 1917 г. в оценке советской и русской зарубежной историографии 1920–30-х гг.: дис. ... канд. истор. наук: 07.00.01 / Якубовская Елена Владимировна. – Москва, 2011. – 229c.
  19. Newman, John Paul. ‘Revolution and Counterrevolution in Europe, 1917-1923’ / Newman, John Paul. // In Cambridge History of Communism, edited by Pons et al., vol. 1. Cambridge: Cambridge University Press, 2017. 1252p.

Список литературы на английском языке / References in English

  1. Abrosimova T.A. Nesostoyavshiisya kompromiss po voprosu o vlasti (osen' 1917 goda) [Failed compromise on the issue of power (autumn 1917)] / T.A. Abrosimova // Noveishaya istoriya Rossii [Modern history of Russia] 2020. – Vol. 10, No 3. – pp. 578-594. [in Russian]
  2. Budnik G.A. Novye podkhody k izucheniyu revolyutsii 1917 g. v Rossii [Newest methods to the research of the events of 1917] / G.A. Budnik // Vestnik Ivanovskogo gosudarstvennogo energeticheskogo universiteta [Ivanovo State Energy University Bulletin]. – 2008. – Vol 1. – pp. 40-44. [in Russian]
  3. Goncharenko O.G.Izgnannaya armiya: polveka voyennoy emigratsii. [An exiled army: half a century of military emigration]. 1920-1970 /G.Goncharenko. – Moscow: Veche, 2012. – 384p. [in Russian]
  4. Eroshkin N.P. Rossijskoe samoderzhavie [The Russian autocracy]. – Moscow: Ros. gos. gumanit. un-t, – 496p. [in Russian]
  5. Zajonchkovskij P.A., Rossijskoe samoderzhavie v konce XIX stoletiya (politicheskaya reakciya 80-h – nachala 90-h godov) [Russian autocracy at the end of the XIX century (the political reaction of the 80's - early 90's)] / A. Zajonchkovskij. – M.: Mysl, Russia, 1970. – 444p. [in Russian]
  6. Ivin A.A. Ponyatie istiny v nauchnom poznanii [The concept of truth in scientific research] // Istina v naukakh i filosofii [Truth in Science and Philosophy]. – Moscow: Al'fa-M, 2000. – pp. 17-40. [in Russian]
  7. Kovrov E.L. Nesbyvshiisya Fevral' F. A. Stepuna [Unfulfilled February of F.A. Stepun] // Gosudarstvo, obshchestvo, Tserkov' v istorii Rossii KhKh-XXI vekov. Materialy XIX Mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii [State, society, church in the history of Russia in the XX-XXI centuries. Materials of the XIX International Scientific Conference]. – Ivanovo, 2020. – pp.261-265. [in Russian]
  8. Luk'yanov M. «Samoderzhavie ili samoderzhets: Nikolai II glazami rossiiskikh pravykh» [Autocracy or autocrator: Nickolas II through the eyes of the Russian rightists] // Vlast' [The Power]. – 2010. – Vol.7. – pp.159-162. [in Russian]
  9. Miliukov P.N. Vospominaniya [Memories]. In 2 vols. – M.: Sovremennik, 1990. [in Russian]
  10. Muravyev V.A. Nikolaj Petrovich Eroshkin i ego trudy po istorii rossijskogo samoderzhaviya [Nikolai Petrovich Eroshkin and his works on the history of the Russian autocracy] // Eroshkin N.P. Rossijskoe samoderzhavie [The Russian autocracy]. – M.: RGGU, 2006. – pp.5-42. [in Russian]
  11. Nikonov V. 1917 god v istorii Rossii [1917 in the history of Russia] // Strategiya Rossii [Strategy of Russia]. – 2013. – 2. – pp.37-48. [in Russian]
  12. Omelyanchuk I.V. Zashchitniki samoderzhaviya okazalis' ne nuzhny monarhii [Defenders of the autocracy did not need monarchy], Rossijskaya istoriya [Russian History]. – 2014. – v3. – pp.143-179. [in Russian]
  13. Pipes R. Russia under the old regime / Richard Pipes. – New York: Scribner, 1974. – 496p.
  14. Polyakov S.A. Obstanovka v gvardeiskikh chastyakh mezhdu fevralem 1917 – oktyabrem 1917 gg [The situation in the guards units between February 1917 - October 1917] // Prioritetnye napravleniya razvitiya nauki i obrazovaniya. Sbornik statei VI Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii. V 2-kh chastyakh [Priority directions of development of science and education. Collection of articles of the VI International Scientific and Practical Conference. In 2 parts]. – 2019. – pp. 139-141. [in Russian]
  15. Tyapin I.N. Filosofsko-istoricheskie idei rossijskogo politicheskogo konservatizma XIX – nachala XX v. [Philosophical and historical ideas of Russian political conservatism of the XIX - early XX century], dis. thesis… Sc. in Philosophy: 09.00.03 / Tyapin Igor Nikiforovich. – SpB, 2009. – 35p. [in Russian]
  16. Firsov S.L. Nikolaj II: plennik samoderzhaviya [Nicholas II – The prisoner of the autocracy]. – M.: Molodaya gvardiya. – 526p. [in Russian]
  17. Khorina G.P. Oktyabr' 1917: ideologiya revolyutsii [October 1917: the ideology of the revolution] // Znanie. Ponimanie. Umenie [Knowledge. Understanding. Skill.]. – 2017. – Vol 4. – pp. 107-116. [in Russian]
  18. Yakubovskaya E.V. Fevral'skaya revolyuciya 1917 g. v ocenke sovetskoj i russkoj zarubezhnoj istoriografii 1920-30-h gg. [The February Revolution of 1917 in the assessment of Soviet and Russian foreign historiography in the 1920s and 1930s]: dis. … of PhD in History: 07.00.01 / Yakubovskaya ElenaVladimirovna. – M., 2011. – 299p. [in Russian]
  19. Newman, John Paul. ‘Revolution and Counterrevolution in Europe, 1917-1923’ / Newman, John Paul. // In Cambridge History of Communism, edited by Pons et al., vol. 1. Cambridge: Cambridge University Press, 2017. 1252p.