ПОЛОЖЕНИЕ ОСЕТИНСКОЙ ЖЕНЩИНЫ В ОБЩЕСТВЕ ПО НОРМАМ ОБЫЧНОГО ПРАВА

ПОЛОЖЕНИЕ ОСЕТИНСКОЙ ЖЕНЩИНЫ В ОБЩЕСТВЕ ПО НОРМАМ ОБЫЧНОГО ПРАВА

Научная статья

Дауева Т.Т. *

ORCID: 0000-0001-8178-1889,

Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований им. В.И. Абаева – филиал Владикавказского научного центра РАН, Владикавказ, Россия

* Корреспондирующий автор (tdaueva[at]mail.ru)

Аннотация

Статья является историко-антропологическим исследованием специфики традиционного права осетин, в частности, его гендерного аспекта. На основе анализа источников обычного права показаны правовое положение женщины и гендерная ассиметрия в традиционном осетинском обществе в период с конца XVIII до начала XIX века. Актуальность тематики предопределена востребованностью исследований правовой культуры каждого народа, ее трансформациями и воздействием на современный этнический облик. Целью исследования является гендерный аспект правовой культуры осетин в дореформенный период на основании анализа обычноправовой системы. Выводы исследования, дают возможность углубленного изучения гендера в традиционном обществе, в частности в правовой культуре. Результаты данного исследования могут быть использованы в образовательном процессе и научно-исследовательской деятельности.

Ключевые слова: традиционное общество, обычное право, гендер, брачно-семейные отношения, правовое положение, преступление, имущественное право.

POSITION OF OSSETIAN WOMAN IN SOCIETY REGULATED BY TRADITIONAL LAW

Research article

Daueva T.T. *

ORCID: 0000-0001-8178-1889,

Abayev North-Ossetian Institute of Humanitarian and Social Studies – branch of the Vladikavkaz Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, Vladikavkaz, Russia

* Corresponding author (tdaueva[at]mail.ru)

Abstract

This work is a historical and anthropological study of the specifics of Ossetian traditional law, in particular, its gender aspect. The legal status of women and gender asymmetry in traditional Ossetian society are shown from the end of the 18^th to the beginning of the 19^th century based on the analysis of the sources of customary law. The relevance of the topic is predetermined by the relevance of research on the legal culture of each nation, its transformations, and its impact on the contemporary ethnic appearance. The goal of this study is the gender aspect of the legal culture of Ossetians in the pre-reform period based on the analysis of the customary legal system. The findings of the study provide an opportunity for an in-depth study of gender in a traditional society, in particular in legal culture. The results of this study can be used in the educational process and research activities.

Keywords: traditional society, customary law, gender, marriage and family relations, legal status, crime, property law.

Введение

Гендерная проблематика весьма интересна в отрасли правовой культуры, в рамках которой исследуются правовой статус женщины в традиционном осетинском обществе. Модернизационные процессы охватывают все аспекты жизнедеятельности современного осетинского общества. Касательно института семьи это привело к трансформации гендерных ролей, традиционных гендерных порядков и коренному изменению исторически сложившихся устоев патриархальной формы семьи. Этим определяется актуальность изучения внутрисемейных отношений, как важной части гендерной системы.

Основная часть

На протяжении всей истории правовой статус женщины постоянно изменялся. Социум постепенно осознал необходимость признания гендерного равноправия во всех сферах деятельности человечества. В традиционном осетинском обществе социальным регулятором отношений было обычное право. Наряду с нормами адата основным регулятором жизни в общине был и целый комплекс этикетных норм, которому каждый член общины должен был строго следовать.

Одним из источников, характеризующих отношения осетин по нормам права, является сборник адатов Ф. И. Леонтовича. Указанный свод был первой попыткой унификации и кодификации норм обычного права. Он наиболее полно представляет все многообразие вопросов, регламентируемых адатами. Большая часть разделов источника посвящена гражданскому праву. Отдельными статьями вынесено семейное право осетин, в частности, наследственное право, имущественные отношения, разделы о брачных договорах, разводах, юридическом отношении супругов, и супругов с детьми. Важно, что эти пункты расписаны детально по всем обществам осетин, а также дифференцированы по сословиям [1].

Сведения о разграничении уголовной ответственности для мужчин и женщин за совершенное преступление в источнике не указывается. Однако, в связи с тем, что в осетинском обществе бытовал патриархальный уклад, ответственность за совершенное преступление женщиной переходила на ее ближайших агнатов. Примером может служить адат об изнасиловании: «если кто-либо, делая с женщиною или девицею насильственное прелюбодеяние, и она, предохраняя себя от этого, ранит или убьет насилователя, то родственники убитого или раненого имеют кровную месть к родителям, родственникам или мужу этой девицы и сии последние по обычаю платят родным полную кровную плату». В сельском суде с. Эльхотово разбиралось дело о краже имущества из дома Ц. Свидетельские показания пришел давать сын вместо матери [2, ф. 113, оп.1. д. 19].

Случаи убийства женщины также влекли кровную месть. Согласно сборнику адатов 1844 г., кровная месть могла быть заменена выкупной платой и в случае убийства женщины плата крови оценивалась в половину против стоимости крови мужчины равного с ней сословия. Адатами учитывались некоторые нюансов в определении наказания, такие как сословное происхождение пострадавшей, семейное положение, степень родства с убийцей или наоборот отсутствие родственных связей. Сословное происхождение влияло и на установление размера кровной платы, чем знатнее была пострадавшая, тем выше была плата [3, С. 64].

Касательно статистических данных, то соотношение уровня женской и мужской преступности в пореформенный период на Северном Кавказе равнялось примерно 1:7 [2, ф. 12, оп.1, д. 5].

Некоторые категории преступлений также как убийство кровных родственников, детей, прелюбодеяние и насилие находились в сфере семейного права. Наказание членов семьи, в том числе женщин полностью зависело от приговора главы семьи, определяющего вид наказания для каждого члена семьи индивидуально [4, С. 109]. В целом внутрисемейные правовые нормы формировались на базе обычного права осетин и многовековой практике отсутствия кровной мести за подобные преступления.

Основной формой разрешения конфликта в случаях изнасилования было заключение брака потерпевшей с виновным. Согласно адату обольститель должен был жениться на обольщенной и, кроме того, в виде штрафа заплатить полный калым  в размере 25 коров, либо 100 р. [5, С. 276]. В случаях несогласия на брак, которое выражала сама потерпевшая сторона, обвиняемого приговаривали к тюремному заключению. В архивных материалах находим судебное дело, в котором рассказано о том, как Касполат М. уговаривал девушку выйти за него замуж, но получил отказ. Оскорбленный молодой человек, в отместку изнасиловал девицу, после чего она по настоянию родственников была вынуждена дать согласие на брак [2, ф. 280, оп.1, д. 9].

 Что касается проступков морально-нравственного порядка, то нужно выделить детоубийство. Необходимо отметить, что его распространенность в рассматриваемый период частично объясняется тяжелыми социальными и экономическими условиями. В семейном праве осетин указано, что родитель имеет право лишать жизни своих детей. «С согласия отца, мать, морила детей своих или душила их во время родов. Не встречалось убийство детей посредством острого оружия и это почиталось даже делом, подлежащим наказанию» [6, С. 204].

Вместе с тем, убийство незаконнорожденных детей считалось преступлением. Всеобщему осуждению подвергались женщины, родившие ребенка вне брака. Это могло стать поводом для совершения детоубийства. Встречались случаи, когда женщина кончала жизнь самоубийством [7, С. 175].

Преступлением, в котором выявляется правовое неравенство, является прелюбодеяние. По обычному праву к ответственности привлекалась замужняя женщина и ее любовник. Нарушитель и нарушительница семейной нравственности должны были быть убиты и в этом случае выкупные платежи, которые имели место за другие виды преступных действий, не полагались [5, С. 319]. Позднее данный аспект права несколько трансформировался и ограничивался убийством любовника и возвращением жены в родительский дом. Родственники жены обязывались вернуть мужу полный калым, который был отдан им за свою жену. « Если муж застанет свою жену с прелюбодеем, тогда он прелюбодея убивает насмерть, в жену, прогоняет к  родственникам, которыми возвращается весь тот калым, который он за нее заплатил» [1, С. 39].

Гендерные различия прослеживаются в адатах осетинских обществ, в каждом из которых правовой статус женщин имел свою специфику и особенности. Место женщины в обществе с учетом правовых возможностей определялось активно-пассивным правовым потенциалом, смещение акцентов в котором зависело от социокультурной среды [8, С. 64]. В отличие от гендерных различий, пол – это естественная данность, которая влияла на правовое положение человека.

Правовая система осетин в качестве субъектов наследования выделяла мужчин, в то время как женщины не обладали полнотой правового статуса и не допускались к владению собственности. Женщина не владела личным имуществом, живя в родительском доме, а также не имела прав на семейное имущество. Имущественное право распространялось на девушку после выхода замуж. По адату, приданое, которое приносила с собой жена, представляло ее неотъемлемую собственность. Имущественные права женщин, не вышедших замуж и оставшихся жить в родительском доме, были существенно ограничены. (Не вышедшие замуж дочери, сёстры, тётки, бездетные или имевшие только дочерей снохи или невестки). Они, по нормам обычного права, не получали доли в общем семейном имуществе. Однако если во время разделения наследства в доме были пожилые женщины, тетки, сестра, то из наследства выделялась часть движимого имущества. [1, С. 42]. Она предназначалась для их содержания, приданого, а также погребения и поминок в случае смерти. Эту долю отдавали в распоряжение того брата, с кем женщина оставалась жить после распада семьи [1, С. 42].

Однако, имея некоторые гражданские права, женщина была недееспособна. По осетинскому этикету, женщина была замкнута в пределах семьи, что повлияло на виды деятельности, объекты труда, нормы поведения, и т.д. Женщина была лишена возможности участвовать в правотворчестве. Исследователь осетинского права В. Б. Пфаф считал, что устранение женщин от социальной жизни было результатом не природных и психологических особенностей женского пола, а скорее обычаями народа и особенностями общественного уклада [5, С. 301]. 

Заключение

В исследуемый период осетинам была характерна патриархальная структура социума. В ней четко выделялась иерархия, разделялись полоролевые функции, из которых представление интересов семьи на уровне общества – мужская, а сфера активной деятельности женщин ограничивалась семейными заботами. В традиционном осетинском обществе деятельность женщины ограничивалась рамками семейной жизни, в первую очередь, она идентифицировалась как жена и мать. Данный аспект сыграл важнейшую роль в специфике правового положения женщины.

Исследование адатов, которые имели целью разрешить конфликтную ситуацию, участником которого являлась женщина, привело к выводу, что обычное право не выделяло женщин в качестве субъекта преступления, совершенного за пределами семейно-родственного коллектива. Сделан вывод о неправоспособности женщины и правовом неравенстве в традиционном обществе осетин.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа / Леонтович Ф.И. Одесса: Тип. П.А. Зеленого, – – Вып. I. – 437с.
2. Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания.
3. Дзагоева Э.П. Гендерная ассиметрия в подходах к наказанию за преступления, направленные против личности (на материалах Северной Осетии XIX века) / Дзагоева Э.П. // Известия СОИГСИ. Школа молодых ученых. – – № 16. – С. 63-68.
4. Дзагурова Н.Х. Проблемы девиантного поведения женщин (на материалах Северной Осетии) / Дзагурова Н.Х.// Известия СОИГСИ. – – № 20 (59). – С. 107-116.
5. Пфаф В. Б. Народное право осетин / Пфаф В. Б. // Сборник сведений о Кавказе. – Тифлис, 1872. – Т. 2. – С. 258-325.
6. Дауева Т. Т. Конфликты и миротворческие практики в осетинском обществе (конец XVIII – начало XX в) / Дауева Т. Т. Владикавказ: СОИГСИ ВНЦ РАН, – – 226 с.
7. Хадикова А. Х. Миротворческие традиции в этническом наследии осетин / Хадикова А. Х. // Известия СОИГСИ. – – № 27 (66). – С. 174 – 182.
8. Канукова З.В. Гендерные процессы в Осетии в периоды общественных трансформаций / Канукова З.В. // Российская гендерная история с "юга" на "запад": прошлое определяет настоящее Материалы VI международной научной конференции РАИЖИ и Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН. – – С. 63-65.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Leontovich F.I. Adaty kavkazskikh gortsev Materialy po obychnomu pravu Severnogo i Vostochnogo Kavkaza [Caucasians adats. Materials on customary law of the North and East Caucasus] / Leontovich F.I. Odessa: Tip. P.A. Zelenogo, – – Vyp. I. – 437 p. [in Russian]
2. Tsentral'nyy gosudarstvennyy arkhiv Respubliki Severnaya Osetiya-Alaniya [The central state archives of the North Ossetia-Alania Republic]. [in Russian]
3. Dzagoeva E.P. Nasledstvennye prava zhenshchiny v traditsionnom osetinskom obshchestve konets XVIII – XIX vv [Gender asymmetry in approaches to punishment for crimes against the person (by North Ossetia materials in the XIX century)] / Dzagoeva E.P. // Izvestiya SOIGSI. Shkola molodykh uchenykh. – – № 16. – P. 63-68. [in Russian]
4. Dzagurova N.H. Problemy deviantnogo povedeniya zhenshin (na materialah Severnoj Osetii) [Problems of deviant behavior of women (on the materials of North Ossetia] / Dzagurova N.H. // Izvestiya SOIGSI. – – № 20 (59). – P. 107-116. [in Russian]
5. Pfaf V.B. Narodnoe pravo osetin [Ossetian traditional law] / Pfaf V.B. // Sbornik svedenii o Kavkaze. Tiflis, – – V.2. – P. 258-325. [in Russian]
6. Daueva T. T. Konflikty i mirotvorcheskie praktiki v osetinskom obshchestve (konets XVIII – nachalo XX v) [Conflicts and peacekeeping practices in the Ossetian society, (the end of XVIII – beginning of XX century] / Daueva T. T. Vladikavkaz: SOIGSI VNTs RAN, – – 226 p. [in Russian]
7. Khadikova A.Kh. Mirotvorcheskie traditsii v etnicheskom nasledii osetin [Peacekeeping traditions in the ethnic heritage of Ossetians] / Khadikova A.Kh. // Izvestiya SOIGSI. – – № 27 (66). – P. 174-182. [in Russian]
8. Kanukova Z.V. Gendernye protsessy v Osetii v periody obshchestvennykh transformatsii (Gender processes during social transformations in Ossetia) / Kanukova Z.V. // Rossiiskaya gendernaya istoriya s "yuga" na "zapad": proshloe opredelyaet nastoyashchee Materialy VI mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii RAIZhI i Instituta etnologii i antropologii im. N.N. Miklukho-Maklaya RAN. – – P. 63-65. [in Russian]