ТРАДИЦИИ ДИАЛОГА В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРАХ

Кучерук И.В.¹, Леонова О.В.²

¹ORCID : 0000-0002-1323-1233, Доктор культурологии, доцент, ²кандидат социологических наук, доцент, Астраханский государственный университет

ТРАДИЦИИ ДИАЛОГА В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРАХ

Аннотация

В содержании статьи автором анализируются традиции применения диалога как коммуникативного взаимодействия равноправных сознаний, направленного не только  на обсуждение и решение проблем, но и на развитие самих участников. Автор, акцентируя внимание на длительном опыте формирования позитивной роли диалога в общеевропейской общественной практике, раскрывает причины недостаточного развития этого культурно-исторического феномена в нашей стране с опорой на специфику российского социокультурного контекста

Ключевые слова: диалог, традиции, культурно-исторический феномен, речевое общение, диалогизация общественного сознания.

Kucheruk I.V.¹, Leonova O.V.²

¹ORCID: 0000-0002-1323-1233, PhD in Culture Studies, Associate Professor; ²PhD in Sociology, Associate Professor; Astrakhan State University

TRADITIONS OF DIALOGUE IN RUSSIAN AND EUROPEAN CULTURE

Abstract

The author analyzes traditions of using dialogue as a means of communicative interaction of two equal consciousnesses, aimed not only at discussing and solving problems, but also at the development of the participants themselves. Emphasizing the longstanding experience of forming the positive role of the dialogue in European public practice, the author discusses the reasons for the insufficient development of this cultural and historical phenomenon in Russia based on the specifics of the Russian socio-cultural context.

Keywords: dialogue, traditions, cultural and historical phenomenon, verbal communication, dialogization of public consciousness.

В истории каждого государства можно выделить периоды, когда на  оси с оппозициями монологизация – диалогизация происходят колебания в ту или иную сторону. Каждая из этих крайностей обусловлена особенностью взаимоотношений  народа и власти, традиционными формами общественных практик и создаваемой  атмосферой  общественной жизни страны. В этих условиях особое значение принадлежит соблюдению баланса монологизации и диалогизации,  рассматриваемого в качестве  меры свободы или несвободы, что актуализирует проблему формирования опыта диалоговых отношений в социуме в его историко-культурном ракурсе.

Под диалогом обычно понимают «процесс коммуникативного взаимодействия с наличием двух центров передачи культурной информации, нацеленный на развитие этих центров и самого процесса их взаимодействия» [7, С. 6]. Если монологическая форма бытия предполагает, как писал М.М. Бахтин,    взаимодействие знающего (учащего) и незнающего (учащегося), то в диалоге реализуется иная модель взаимодействия сознаний: «Каждый участник диалога обладает истиной самосознания, каждый обладает знанием идей, каждый готов слушать и понимать другого, сопоставлять его понимание идеи со своим» [2].

Как историко-культурный феномен, диалог является порождением и характеристикой  культуры  Европы и имеет в европейской традиции глубокие исторические корни,  уходящие  в эпоху античности. Именно в диалогах, как  полагал А.Ф. Лосев, «красиво сказался драматизм» античной мысли». Известно, что еще в V веке до н.э. древнегреческий софист Протагор начал применять публичные диспуты, предлагая своим ученикам отстаивать или опровергать предлагавшиеся им тезисы, подобный подход избрал в своих «Диалогах» и Платона. На этом базисе сформировались  диспуты средневековья, хотя и носившие схоластический характер, но сыгравшие существенную роль в развитии логики, включая логику диалога .Еще одним примером «школы» диалогового взаимодействия могут служить  дебаты в  парламенте отдельных стран Европы, которые стали выражением свободы мысли их участников. О.В. Дмитриева подчеркивает, что в  дебатах английского парламента XVI века  «…начала формироваться логическая связь между технической привилегией свободно высказываться в парламенте и свободой подданных английской короны в самом широком смысле» [6].

В богословских и политических диспутах, которые носили характер «битв красноречия» с высоким накалом страстей, формировалось и оттачивалось диалоговое сознание европейцев, в соответствии с которым  диалог традиционно понимается как словесное сражение, а также как средство и возможность самоутверждения и самозащиты личности.

В традиционной российской культуре диалог в этом понимании не занял сколько-нибудь серьезного места. Существует, по нашему мнению, ряд причин того, почему в отечественной культуре диалог  не получил значительного развития, кроме, пожалуй, практик народных собраний  догосударственной или раннегосударственной Руси.

Начнем с того, что православная традиция не предполагала ведения богословских споров - для православия характерно целостное понимание христианского учения, сомнение в догматах которого, исторически рассматривалось как ересь. Приверженность традициям является важнейшей чертой православия: как отмечают богословы, со времени первых семи Вселенских соборов православие, в отличие от католицизма, не добавило ни одного догмата к своему вероучению и, в отличие от протестантизма, не отказалось ни от одного из них [11].

Не способствовали формированию традиции диалога и  войны, которые ввела наша страна, приводящие к  дезориентации речевого сознания. В.О. Ключевский подсчитал, что с 1228 по 1462 год, в период  формирования великорусской народности, Русь пережила 160 внешних войн, в  XVII веке Россия воевала 48 лет, в XVIII веке – 56 лет [8]. В эти периоды отечественной истории монологические формы общения  вытесняют диалог как  разговор равноправных субъектов. Во время войн  ощущается переизбыток объективной речи, т.е. проявляется тенденция превращения чужого сознания в «однозначный и безгласный объект». В этих обстоятельств большое значение имеет монолог  военачальников, выраженный в лаконичной форме и представленный в виде приказов и распоряжений, которые, как известно, не обсуждаются и не предполагают сколько-нибудь значимой обратной связи [5, С. 3-26].

Формирование монологизма в российском обществе осуществлялось и в условиях становления абсолютной монархии, которая, напомним, представляла никем и ничем не ограниченную власть  государя. Однако крайняя форма монологизма, предполагавшая диктат и террор  Ивана IV по отношению к своим подданным, привела к трагическим последствиям  и в итоге – к Смуте, в которой страна оказалась на грани потери своей независимости.

Восстания и революция также представляют пространство с императивной речевой ориентацией, в которой также нет места диалогу. В процессе свойственной этим явлениям   анархии  наружу прорывается субъективная речь, основанная на «хаосе безграничного самоутверждения».В условиях восстаний и революционных потрясений значение приобретают речи лидеров с программными заявлениями, от «толпы» в это время требуется одобрение/не одобрение излагаемых в монологической форме целей и программ переустройства мира. «Самое трудное в агитационной работе,— утверждал М.И. Калинин,— научиться говорить как следует…». «Как следует» - это эмоционально, убедительно и без оглядки на чужое, тем более противоположное, мнение, которое, как правило, заслуживает осуждения, высмеивания или клеймения. Результатом новой модели   речевого общения становятся  монолог и  воспринимающее или отрицающее молчание.

В условиях тоталитаризма диалог становился не просто исчезающим, но и смертельно опасным с учетом  необходимых для его ведения взаимной открытости, доверия и, следовательно, незащищенности его участников в процессе истинного диалогического взаимодействия [9, С. 140–150]. При этом и монологическая власть не могла быть конструктивной, т.к. «она слепа в результате слабости обратной связи, неспособности устойчиво вовлекать значимую часть общества в масштабные качественные изменения» [1, С. 68]. Отсутствие традиций диалога наглядно демонстрируют различные формы современных общественных практик – публичные дискуссии, различные ток-шоу, круглые столы и т.п. ,в ходе которых их участники проявляют неумение слушать и слышать окружающих, парировать и оппонировать

Именно по этим основаниям для представителя отечественной культуры наиболее близким является внутренний, не экстериоризированный диалог, который обычно называется «внутренним монологом». Это и  возвышенный по своей сути диалог личности с Богом (по М. Буберу – диалог Я и Оно), а также диалог со своим Я [3]. Внутренний диалог личности со своим «вторым Я» является, по мнению В.С. Библера, условием и возможностью перейти от монологики к диалогике вообще [4, С. 41, 55]. Этот внутренний спор  «многоместного субъекта» (термин Библера) существенно отличается от европейского  экстериоризированного спора, направленного на внешнюю ситуацию и иного участника спора – он  «свернут» до аксиом, определений и принципов.

В современном российском обществе крайне важна деятельность по формированию  значимости института диалога, который в условиях потоков дезорганизации и дезинформации может дать «существенно новую интерпретацию взаимоотношений современности с историческим  прошлым и будущим, а также интерпретацию взаимоотношений между внутренним и внешним миром, к которому мы одновременно причастны» [5, С. 14–15]. В противном случае монологическая ситуация и неспособность к конструктивному диалогу в обществе способна породить невозможность фильтрации опасных для общества шагов и невозможность осуществления корректирования избранного курса в той или иной сфере и тем самым, снизить сопротивляемость общества к внешним вызовам и угрозам.

Список литературы / References

1. Ахиезер А.С., Шуровский М.А. От диалога к диалогизации ( в свете концепции В. Библера)/ Вопросы философии . № 3. С. 58-70.
2. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М. М. Бахтин. – М. : Сов. Россия, 1979. – 320 с.
3. Бубер М. Я и Ты/ М. Бубер / Квинтэссенция : философский альманах. – М., 1992.-С.-3-45
4. Библер В.С.От наукоучения— к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век.— М.:Издательство политической литературы, 1991.- 413 с.
5. Гарднер К. К философии третьего тысячелетия: Бахтин и другие / К. Гарднер // Философские науки. - 1994. - № 1-3.- С.3-25.
6. Дмитриева О.В. Парламент и политическая культура в Англии второй половины XVI-начала XVII в. /Дисс. на соиск. уч. степ. : Режим доступа:http://www.dissercat
7. Зиновьев И.В. Проблемы русской философии диалога (историко-философский анализ).- Екатеринбург,2008.-378 с.
8. Ключевский В.О. Курс русской истории .Курс русской истории в 8 т., М.: Историческая библиотека, 2002
9. Легова Е.С. Диалог в творчестве Ф.М. Достоевского как проблема философии М.М. Бахтина [Dialogue in the works of F.M. Dostoevsky as a problem of philosophy. Bakhtina] / Е.С. Легова // Вопросы философии. – 2005. – №10. – С. 140–150. [in Russian]
10. Лосев А.Ф. История античной эстетикитом [The history of ancient aesthetics ]VI М.: Искусство, 1980. [in Russian]
11. Федотов Г.П. К современным богословским спорам [To modern theological disputes]/ Россия, Европа и мы. Сборник статей. –Т.2.0 YMCA-PRESS, Paris, 1988.-с. I—XXXI [in Russian]

Список литературы на английском языке / References in English

1. Ahiezer A.S., Shurovskij M.A. Ot dialoga k dialogizacii ( v svete koncepcii V. Biblera) [ From Dialogue to Dialogization] (in the Light of V.Bibler's Concept) // Voprosy filosofii [Questions of Philosophy]. 2005. № 3. S. 58-70. [in Russian]
2. Bahtin M. M. Problemy pojetiki Dostoevskogo [Problems of Dostoevsky's poetics] / M. M. Bahtin. – M. : Sov. Rossija, 1979. – 320 s. [in Russian]
3. Buber M. Ja i Ty [I and You]/ M. Buber //[Quintessence: philosophical almanac.]. – M., 1992.-S.-3-45 [in Russian]
4. Bibler V.S.Ot naukouchenija — k logike kul'tury. Dva filosofskih vvedenija v dvadcat' pervyj vek.[ From the science of learning - to the logic of culture. Two philosophical introductions in the twenty-first century] — M.:Izdatel'stvo politicheskoj literatury, 1991.- 413 s. [in Russian]
5. Gardner K. K filosofii tret'ego tysjacheletija: Bahtin i drugie / K. Gardner [Towards the philosophy of the third millennium: Bakhtin and others] // Filosofskie nauki. - 1994. - № 1-3.- S.3-25. [in Russian]
6. Dmitrieva O.V. Parlament i politicheskaja kul'tura v Anglii vtoroj poloviny XVI-nachala XVII v[Parliament and political culture in England the second half of the XVI-early XVII century] /Diss. na soisk. uch. step. : Rezhim dostupa:http://www.dissercat [in Russian]
7. Zinov'ev I.V. Problemy russkoj filosofii dialoga (istoriko-filosofskij analiz) [Problems of the Russian philosophy of dialogue (historical and philosophical analysis].- Ekaterinburg,2008.-378 s. [in Russian]
8. Kljuchevskij V.O. Kurs russkoj istorii [A course in Russian history. Kurs russkoj istorii v 8 t.[ A course in Russian history in 8 volumes], M.: Istoricheskaja biblioteka, 2002 [in Russian]
9. Legova E.S. Dialog v tvorchestve F.M. Dostoevskogo kak problema filosofii M.M. Bahtina [Dialogue in the works of F.M. Dostoevsky as a problem of philosophy. Bakhtina] / E.S. Legova // Voprosy filosofii[Issues of philosophy]. – 2005. – №10. – S. 140–150. [in Russian]
10. Losev A.F. Istorija antichnoj jestetikitom [The history of ancient aesthetics] VI M.: Iskusstvo, 1980. [in Russian]
11. Fedotov G.P. K sovremennym bogoslovskim sporam [To modern theological disputes]/ Rossija, Evropa i my. Sbornik statej [Russia,Europe and we]. –T.2.0 YMCA-PRESS, Paris, 1988.-s. I—XXXI [in Russian]