Этнополитическая и конфессиональная безопасность Юга России: угрозы и риски
Романова А.П.
Директор гуманитарного института Астраханского государственного университета, доктор философских наук, профессор
Топчиев М.С.
Ведущий специалист Гуманитарного института Астраханского государственного университета, кандидат политических наук
Этнополитическая и конфессиональная безопасность Юга России: угрозы и риски
Статья написана при поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» «Вызовы и угрозы этнополитической безопасности Юга России: Прикаспийский вектор социально-политической стабильности российского государстваАннотация
В статье дан анализ дефиниций понятий этнополитической и конфессиональной безопасности, выявлены угрозы и риски этнополитической стабильности Юга России и Прикаспия,
Ключевые слова: этнополитическая безопасность, конфессиональная безопасность, Прикаспий, угрозы, риски. Key words: ethnopolitical safety, confessional safety, Prikaspy, threats, risks.В эпоху глобализации сохранение безопасности становится все большей проблемой для любого государства. В связи с ростом рисков и угроз в последние годы расширяется контент базового понятия «безопасность» и оно превращается из термина в концепт. Каждая новая угроза безопасности требует самостоятельного анализа и особого пути реагирования и предотвращения возможной опасности, поэтому появляются все новые и новые модели безопасности – экологическая, военная, ядерная конфессионльная, культурная и т.д. В последнее время изменилось и процентное соотношение внутренних и внешних угроз национальной безопасности. Вектор смещается в сторону увеличения внутренних угроз. А они, прежде всего, связаны именно с этнополитическими и конфессиональными проблемами. Однако само понятие этнополитической безопасности еще остается достаточно дискуссионным.
Сам термин "этнополитика" имеет как узкую, так и широкую трактовку. В данном случае мы говорим не о политическом регулировании этнических процессов, а о "совокупности многообразных проявлений и процессов политической жизни в этнической сфере", [1] что дает возможность включить сюда очень широкий круг вопросов.
При такой трактовке этнополитики и вопрос об этнополитической безопасности трактуется достаточно широко. Она определяется то как «системный компонент политической безопасности, представляющий собой отсутствие этнополитической угрозы, вызова, риска для нации в ее субъектном триединстве государства, гражданского общества и личности», [2 ] , то как "состояние защищенности жизненно важных интересов, процессов и институтов этнополитического развития страны от деструктивного воздействия." [1] , то как "система мер, направленных на профилактику, предотвращение, разрешение конфликтов (межэтнических, социальных, политических, межконфессиональных и внутриконфессиональных) путем достижения паритета интересов индивидов, этнонациональной и социальной общности, социума, многонационального народа и государства в целом. [3] Однако во всех представленных дефинициях безопасность связана с политическим регулированием этносоциальной сферы человеческой жизнедеятельности.
Юг России представляет собой достаточно сложную территорию прежде всего именно в этнополитическом плане, поскольку он как раз представлен целым спектром этносов, которые проживают как достаточно обособленно (калмыки, чеченцы и ингуши), так и в определенной мере диффузно - азербайджанцы, армяне, казаки и т.д. В одной связке с этнополитической рассматривается и конфессиональная безопасность, поскольку именно на Юге России представлены три мировых религии и большое число всевозможных конфессий.
Под конфессиональной безопасностью в данном случае мы понимаем не столько систему сохранения контентного содержания любой конфессии и ее культовой оболочки (что не является прерогативой государства), сколько предотвращение конфликтов на конфессиональной почве, ( что уже входит в сферу государственной политики). Конфессиональная безопасность включает в себя наличие системы условий для полноценного развития различных конфессий в едином культурном пространстве, предотвращающей или, по крайней мере, смягчающей конфликты, связанные с конфессиональной принадлежностью.
Понятие «конфессиональная безопасность», с нашей точки зрения шире и понятия «государственно-конфессиональная безопасность», поскольку наряду с государственной безопасностью и системой государственно-конфессиональных отношений охватывает и межконфессиональные проблемы, и личную безопасность, а так же сохранение религиозной идентичности не только на национальном, но и на личностном уровне.
Юг России, и прежде всего Кавказ и Прикаспий, является достаточно сложным в сфере сохранения этнополитической и конфессиональной безопасности, прежде в силу своей этнической и конфессиональной мозаичности. На нее влияют не только непосредственно межэтнические и конфессиональные конфликты, которые очень часто взаимосвязаны между собой. Сфера конфессиональной безопасности зависит непосредственно от множества латентных факторов, не имеющих казалось бы непосредственного влияния на этнополитические и конфессиональные отношения.
Какие риски обусловливают формирование системы этнополитической и конфессиональной безопасности данного региона? Во-первых, одним из важнейших факторов риска являются глобализационные процессы в культурной сфере, которые интенсифицируют потребность человека в культурной самоидентификации. Если еще полвека назад приобщение к европейской культуре было сильнейшим стимулом для развития азиатских этносов, то с усилением глобализационных тенденций каждый этнос пытается противостоять натиску унификации и сохранить свою культурную идентичность любой ценой. Особенно сложна ситуация в Дагестане, где на небольшой территории проживает около 28 этносов и этнических групп.
Другим фактором риска является, как это ни парадоксально, процесс регионализации и,соответственно, центробежные тенденции в этнической среде. В последнее время именно геополитика того или иного региона определяет международные процессы, происходящие не только в данном регионе, но и в мире. Дестабилизация геополитически важной региональной системы может привести к разбалансированию состояние всей мировой системы на достаточно длительное время. Регионализация Каспия в 90-годы автоматически превратила все его проблемы в трансграничные. [4] Меняется геополитическое положение Прикаспия. Его значимость в международном пространстве неоднократно возрастает. Каспий начинает восприниматься многомерно и полипарадигмально. Некоторые аспекты геополитической привлекательности меняют свою векторность. Идет регионализация и Северного Кавказа. В 2010 г из Южного федерального округа указом президента выделен самостоятельный Северо-Кавказский федеральный округ, что на уровне отдельных республик было воспринято неоднозначно. Однако ряд исследователей рассматривают этот шаг как позитивный [5]
Геополитическое положение Кавказо-Каспийского региона представляет собой весьма существенный фактор риска, поскольку прослеживается наличие нескольких линий заинтересованных акторов, в том числе не имеющих как непосредственного выхода на Каспий, так и границ с Кавказскими республиками, которые имеют свои интересы в данном регионе. В связи с интересами акторов второй (Армения, Ирак, Таджикистан, Киргизия, Грузия) и третьей (США, Китай, Европа) линий, а также трубопроводными проектами возрастают риски внутрирегиональных конфликтов – между Туркменистаном и Азербайджаном, Азербайджаном и Россией и т.д. Причем интересы России в стабилизации ситуации и сохранении общекультурной региональной безопасности противоречат интересам США, которые играют как раз на центростремительных процессах, начавшихся еще в 90-х гг. Имеет свои интересы на Каспии и Китай, и они далеко не всегда совпадают с интересами США.
Еще один риск возникает вследствие миграционных процессов, которые, изменяя уровень этноконфессиональной мозаичности, увеличивают степень конфликтогенности территории. В российскую зону риска попадает практически весь Северный Кавказ. Но здесь надо иметь в виду всем прикаспийским государствам, что нестабильность на Северном Кавказе – это и нестабильность на значительных евразийских пространствах не только России, но и других государств, которые многими нитями (в т.ч. этнокультурными) связаны с Каспийским регионом.
В данной статье мы не касаемся целого ряда рисков, связанных с наркотрафиком через Каспийскую акваторию, юридическим узаконением раздела Каспия между акторами первой линии, экологической угрозой прибрежной зоне Каспия, поскольку они являются угрозами безопасности, но не конфессиональной и этнополитической, а скорее культурной. Однако нельзя не согласиться с мнением экспертов, что в сложной социально-экономической ситуации люди начинают связывать общесоциальные и общекультурны проблемы с этническими, "что, в конечном счете, ведет к обострению межэтнических противоречий, возникновению этнополитических конфликтов , распространению сепаратизма, экстремизма и терроризма".[6]
В совокупности все вышеперечисленные риски заставляют нас обращать особое внимание на Прикаспийский регион, который является неким показателем стабильности этнополитического существования Юга России.
Литература
1.Аллахвердиев К. Этнополитическое измерение национальной безопасности Азербайджанской республики.// Кавказ и глобализация. т.4., вып. 1-2, 2010, с. 52-61 2. Будин А.А. Роль гражданского общества в обеспечении этнополитической безопасности России. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. Москва 2008 3. Этнополитическая безопасность Юга России в условиях глобализации. Всероссийская научная конференция. Региональный центр этнополитических исследований (РЦЭИ) Дагестанского научного центра РАН (октябрь 2007 г.) [http://kavkaz-uzel.ru/newstext/news/id/1199967.html]. 4.Кавказо-Каспийский регион в современной геополитике. Материалы Круглого стола //Власть.№10 2011, с.169-176 5. Аствацатурова М.А. Северный Кавказ: перспективы и риски.(Трансформация регионального этнополитического пространства.) Монография. М.Москоское бюро по правам человека. 2011.192 с. 6.Гриценко Г.Д. Этнополитические процессы на Юге Рссии в экспертной оценке.// Вестник Харьковского национального университета им.В.Н.Каразина. 2011 г.№941 с.145-148