АНАЛИЗ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ И ЭТНОИДЕНТИФИКАЦИИ КОРЕННЫХ НАРОДОВ ЮЖНОЙ СИБИРИ

Зыкин А.В.

ORCID – 0000-0001-8312-4559, Доцент, Кандидат филологических наук, ФГБОУ ВО Санкт-Петербургский государственный аграрный университет

АНАЛИЗ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ И ЭТНОИДЕНТИФИКАЦИИ КОРЕННЫХ НАРОДОВ ЮЖНОЙ СИБИРИ

Аннотация

В работе рассматривается этнокультурная идентичность и идентификация четырех коренных этносов Южной Сибири (алтайцев, хакасов, тувинцев и шорцев). Используя методику анализа типологии этнической идентичности, автор анализирует межэтнические установки в этнокультурной среде указанного региона.

Ключевые слова: этнос, этноидентификация, этнокультурная идентичность, полиэтническое общество.

Zykin A.V.

Associate professor, PhD in Philology, Sait-Petersburg State Agrarian University

ETHNO-CULTURAL IDENTITY AND ETHNOIDENTIFICATION ANALYSIS OF THE SOUTHERN SIBERIA INDIGENOUS PEOPLES

Abstract

This paper considers the ethno-cultural identity and the identification of four southern Siberia indigenous ethnic groups (Altaians, Khakases, Tuvinians and Shors). Using the methodology of the typology of ethnic identity analysis, the author analyzes the ethnic setup in the ethno-cultural environment of the above mentioned region.

Keywords: ethnos, ethnoidentification, ethnic and cultural identity, multiethnic society.

Как уже отмечалось вербальные и невербальные средства человеческого общения [1] связаны со спецификой национального характера и отражаются они на национально-этнической идентификации. Этническая идентификация есть, прежде всего, следствие когнитивных, эмоциональных процессов самоотождествления индивида с этногруппой. К признакам данного процесса следует отнести: особенности мировоззрения, родной язык и владение им, знание этнической культуры, традиций, обычаев группы, нарраций (мифов о предках), социальные привычки, этнонациональный характер, морально-нравственные установки, историческую память, а главное, осознание генетической связи с представителями этногруппы.

Мировоззрение, отношение к окружающей действительности, модели поведения, деятельность и ее направленность, личные устремления, оценка себя и мира – все это строится на этнической картине мира. Этничность выражается в эмоциональной, ценностной системах, в субъективно-деятельностных стереотипах, в образе жизни. Внешние социальные проявления через интериоризацию становятся внутренними критериями самооценки индивида. Единство эмоционального, когнитивного, деятельностного проявлений сохраняет устойчивость этнической идентичности. Этому способствует также обращенность этноса в прошлое и его ориентация на настоящее и будущее. Все это позволяет трактовать идентичность как процесс перенесения индивидом из внешнего мира во внутренний тех качеств, которые представляются наиболее адекватными в предлагаемых условиях и эффективными в конкретной социальной среде.

Процессы становления этнического самосознания носят индивидуальный характер, но всегда связаны с прохождением определенных этапов, среди которых, по мнению А.Х. Гаджиева, должны быть представлены:

- осознание особенностей этнокультурной среды;

- понимание тождественности с этнокультурной реальностью;

- осознание себя в качестве субъектов этнической общности;

- социально-нормативная оценка этнической реальности [2].

Этническая идентичность не обладает самопроизвольным характером, она – результат конкретных индивидуальных и социальных потребностей в принадлежности к общности, в единстве с группой, это следствие реальной социальной практики. В современных условиях процессы этноидентификации, характер оценок собственной и иных этногрупп подвержены влиянию широких общественных процессов. Среди них усиление миграционных процессов, изменение национальных структур регионов, влияние СМИ, давление тенденций универсализации и пр. В период трансформации общества данные изменения не всегда способствуют развитию позитивных этнических оценок, они могут являться причиной гипертрофированных состояний этноидентификации как в сторону преувеличения, так и преуменьшения ее социальной значимости. Текущие социальные процессы межэтнических взаимодействий реализуются в сложных формах, проявляющих признаки этнической и социальной интолерантности.

В ряде случаев столкновение радикальных сил ретранслируется как межэтнические конфликты. Перевод случаев элементарной делинквенции из плоскости конфликта контркультуры с доминирующей культурой в плоскость межнациональных отношений увеличивает степень социальной напряженности за счет давления на индивидуальные мотивы привязанности, основанные на этноидентичности. Этническая идентичность очень важна для самоидентификации индивида, т.к. является фактором формирования и одновременно следствием осознания особенностей картины мира этноса [3, 4], которая фиксирует эстетические и нравственные категории, особенности мировосприятия. Поэтому посягательство на этнический признак вызывает в индивидуальном сознании алармистские настроения.

В современном обществе освещаемые в СМИ факты межэтнической конфронтации обесценивают не только многолетнюю работу общественного сознания поколений, но и аккумулятивную функцию метастереотипов с интериоризацией ценностей и социальных норм. В процессе самоидентификации личности мотивы безопасности могут оказаться определяющими, что непременно отзовется в виде процессов деформации позитивной этнической идентичности, изменит отношение к другим и, возможно, своей этногруппе. Особенно эта тенденция проявила себя в условиях массовых миграций населения с Ближнего Востока, Африки в середине десятых годов XXI века. Приведем ряд цифр из официальной статистики: 2010 год – 9,7 тысяч человек, 2011 – 70, 2012 – 22,5, 2013 – 60, 2014 – 219, 2015 – 239,2 [5].

У любой многонациональной социально-территориальной общности есть набор специфических черт определенных преобладающих форм этнической идентичности как показателя готовности межэтнического контакта в определенной сфере жизнедеятельности. Ее проявления выража­ются в самооценке, уровне позитивного восприятия своего национального этнического статуса. Успешное функционирование метастереотипов, сохранение позитивной оценки собственной и других этнических групп в многонациональной среде обусловливают бесконфликтность данного типа отношений. В контексте диалога культур повторяемость функционально взаимоприемлемых форм деятельности служит предпосылкой сочетаемости различных культур.

Формирование этнокультурной идентичности связано со способностью успешно ориентироваться в достаточно широком культурном контексте. При взаимодействии культур, контрастных по каким-либо признакам, наличие фактора неоднородности в социокультурных условиях определяет диспозиционные отношения, которые, в свою очередь, имеют различные варианты реализации. В социально стабильных условиях эти отношения способствуют самоопределению индивидуальной и этногрупповой культуры, благоприятствуют онтологической оценке. И, напротив, в условиях экономической напряженности, социальных потрясений в ситуации этнической неоднородности, диспозиционные отношения способны изменить оценку контактирующей культуры: перейти от характерной для стабильности функции социокультурного зеркала к потенциально опасному образу оппозиционной силы. Незнание национально-специфических черт культуры, увеличение дистанции в отношениях «свой – чужой» между контактирующими субъектами в пределах одного сообщества отражается в утрате признаков толерантной культуры, необходимой для всего мирового пространства.

Для измерения межэтнических установок населения Южной Сибири[1] мы использовали шкалу Э. Богардуса [6], которая определяет способность и готовность респондента принять человека иной национальности в качестве делового партнера, соседа, друга, члена семьи. Модификация шкалы позволяет представить ситуацию дистанцированности населения по национальному признаку. Составляющие шкалы контактов общественного, экономического, бытового характеров выявляют основные сферы, в которых наиболее ярко проявляются различные формы отстраненности представителей этногрупп. Максимой в исследовании является готовность индивидуального сознания к восприятию и принятию иной формы, однако методика не исключает наличие широкого спектра проявлений социальной дистанции этноса.

Уровень рецептивности, диалогичности сознания, а также интегративной направленности межкультурных коммуникаций отражается в ходе конструирования форм этнической идентичности как результата процессов социализации, интериоризации, инкультурации и социальной адаптации. Формы этнической идентичности являются логическим следствием взаимодействия целого ряда факторов проявления социального бытия человека. В современной этносоциологии предложены различные классификации толерантного // интолерантного сознания. Для описания ситуации межкультурных коммуникаций мы использовали методику анализа типологии этнической идентичности Г.У. Солдатовой, C.B. Рыжовой [7, 8]. Данный метод позволяет диагностировать этническое самосознание и его изменения в условиях межэтнической напряженности на основе «уровня “негативизма” в отношении собственной и других этнических групп», «порога эмоционального реагирования на иноэтническое окружение», «выраженности агрессивных и враждебных реакций в отношении других групп» [9]. Методологический инструментарий основан на шести шкалах, отражающих наиболее типичные формы этноидентификации: этнонигилизм, этническая индифферентность, позитивная этническая идентичность, этноэгоизм, этноизоляционизм, этнофанатизм.

В представленных шкалах отражено отношение к этнической идентичности: от индифферентности данного критерия в современной жизни, от попыток найти другие социально значимые критерии, кроме этнического, до деструктивных и дискриминирующих форм гиперидентичности. Согласно инструкции методики, выраженность любого из шести типов этнической идентичности может варьироваться от 0 до 20 баллов. Респондент в анкете самостоятельно выбирает числовой показатель: чем выше балл, тем большее значение в сознании респондента имеет данная форма. Линейка оценок условно разделена на четыре степени выраженности:

• I – от 0-5, очень низкая интенсивность;
• II – от 5-10, низкая степень интенсивности;
• III – от 10-15, средняя форма выраженности;
• IV – от 15-20 баллов, высокий показатель значимости этнической идентичности для респондента.

Суждения-индикаторы, интерпретирующие конец фразы: «Я – человек, который...», отражают отношение респондента к собственной и другим этническим группам в различных ситуациях межэтнического взаимодействия.

Кратко охарактеризуем каждый из критериев.

Таблица 1 - Характеристика критериев

Результаты исследования межэтнических установок в этнокультурной среде Южной Сибири показывают очень низкую выраженность деструктивных форм этнической идентичности (этноэгоизма, этноизоляционизма, этнофанатизма). Также незначительно проявляются признаки этнонигилизма, причем понимание невозможности отрицания этнического критерия в социальной жизни напрямую зависит от возрастного статуса респондента и усиливается с повышением возрастной шкалы. Для населения региона, представляющего модель своеобразного «перекрестка культур» с достаточно высоким уровнем межнациональных контактов, условием успешного бесконфликтного межэтнического взаимодействия выступает сформированный тип позитивной этнической идентичности, что в современных теориях считается социальной нормой. Более того, культурный и образовательный статусы человека «закрепляют этноспецифические характеристики..., а не нивелируют их» [12].

В многонациональном, поликультурном обществе позитивная этническая идентичность выступает условием толерантности по отношению к собственной и другим этническим группам, что, с одной стороны, обеспечивает самостоятельность и стабильность развития самой этногруппы, с другой – определяет бесконфликтность межкультурного взаимодействия. Нравственные отношения взаимоуважения, взаимотерпимости помогают избежать риска неузнанности. Наличие тесных исторических, социально-экономических, культурных связей во многом определяет процессы социокультурного развития страны и, конечно, является основанием для самоидентификации общества, его самобытности.

Процессы этноидентификации обладают высокой культурной значимостью. В сознании каждого человека самоопределение является началом формирования системы ориентаций в мире и индивидуальной самореализации. В полиэтническом регионе в ситуации этноязыковых контактов этничность выполняет роль механизма отождествлений: через принадлежность языковой группе происходит самоидентификация индивида, а формирование социального «ego» основано на взаимодействии с иными установками и ценностями.

Специфика проявлений этнической идентификации в Южной Сибири выражается в развитии тенденций позитивности самооценивания и оценки контактирующих этногрупп. Среди рассмотренных способов выражения этноидентификации (этнонигилизм, этническая индифферентность, позитивная этническая идентичность, этноэгоизм, этноизоляционизм, этнофанатизм) в регионе наиболее типичными являются позитивные формы самоопределения. В современных условиях проявлений в государстве межэтнической напряженности, благодаря положительным оценкам этноидентификации, являющимся нормой межэтнических отношений, в регионе сохраняется и поддерживается бесконфликтный характер взаимодействий этносов. Это объясняется уникальными историческими, геополитическими, социальными условиями развития Южной Сибири, которые сформировали особый тип толерантных отношений. Такая высокая степень согласования интересов разных этногрупп определяется ориентированностью на сохранение традиций этнокультур, отсутствием территориальных споров и миграционных процессов, кардинально меняющих национальный состав региона, низкой плотностью населения и достаточно высоким уровнем его образования. Также характер межэтнических контактов в регионе определяется оптимальным уровнем распределения занятости как в профессионально-отраслевой структуре, так и в системе управления и, наконец, сохранением принципов культуры сотрудничества этногрупп. В качестве вывода отметим, что данные особенности региона явились условием формирования единственно возможной для полноценной современной поликультуры позитивной формы этнической идентичности. Нейтральный уровень эмоциональных реакций на иновариантные проявления культуры в сочетании с реализацией интегративной модели межкультурных коммуникаций обеспечивает понимание важности позитивных форм этнической идентичности, принципов взаимного доверия, на которых основывается социальная стабильность региона, государства. Наличие типического в выражении коллективных эмоций контактирующих народов в области, усиленное ареально-хронологическими, экономико-политическими характеристиками, толерантной моделью межкультурного взаимодействия, обеспечило трансмиссионные процессы и определило специфичность Южно-Сибирской региональной социальной структуры.

[1]в данном исследовании участвовало около 4000 человек, примерно в равном соотношении по этническим группам: алтайцам, хакасам, тувинцам и шорцам.

Литература

1. Зыкин А.В. Вербальное и невербальное общение как структура языковой культуры полиэтнического социума: социально-философский анализ. – Этносоциум и межнациональная культура. 2016 № 4 (94). С. – 39-46.
2. Гаджиев А.Х. Проблемы марксистской этнической психологии. – Р-н-Д, 1982. – С. 114-115.
3. Зыкин А.В. О некоторых особенностях русской духовной культуры // Теоретические и практические аспекты развития современной науки: материалы XV международной научно-практической конференции, Москва: Изд-во «Институт стратегических исследований», – 2015. С. 139-142.
4. Зыкин А.В. Об особенностях картины мира коренных народов Сибири в сопоставлении с русским этносом // Eurasian Uninon of Scientists, – 2015. №6 (15) – С. 59-63.
5. Нелегальная миграция в Европу. Статистика. [Электронный ресурс] URL: http://vgil.ru/2015/09/13/nelegalnaya-migraciya-v-evropu-statistika/ (дата обращения 03.06.2016).
6. Богардус Э.С. Социальная дистанция в городе // Социальное пространство: Междисциплинарные исследования. – М., 2003.
7. Солдатова Г.У. Толерантность и интолерантность – две грани межэтнического взаимодействия // Век толерантности: науч.-публиц. вестник. – М., 2001.
8. Рыжова C.B. Этническая идентичность в контексте толерантности. – М., 2011.
9. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. – М., 1998.
10. Тощенко Ж.Т. Этнократия: История и современность. Социологические очерки. - М., 2003. – С. 169.
11. Литературная энциклопедия. [Электронный ресурс] URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/3854/ (дата обращения 03.06.2016).
12. Мацейкив М.А. Некоторые аспекты этнической психологии в наследии A.A. Потебни // Исторический путь психологии. - М., 1992. – С. 121.

 References

1. Zykin, V. A. Verbal and nonverbal communication as the structure of the language culture of a multiethnic society: socio-philosophical analysis. – Ethnosocial and ethnic culture. 2016 No. 4 (94). S. 39-46.
2. Hajiyev A. H. Problems of the Marxist ethnic psychology. – R-n-D, 1982. – S. 114-115.
3. Zykin, A. V. About some features of Russian spiritual culture // Theoretical and practical aspects of modern science development: proceedings of the XV international scientific-practical conference, Moscow: Publishing house “Institute of strategic studies”, in 2015. S. 139-142.
4. Zykin, A. V., peculiarities of the world picture of indigenous peoples of Siberia in comparison with the Russian ethnos // Eurasian Uninon of Scientists, – 2015. №6 (15) – S. 59-63.
5. Illegal migration to Europe. Statistics. [Electronic resource] URL: http://vgil.ru/2015/09/13/nelegalnaya-migraciya-v-evropu-statistika/ (accessed 03.06.2016).
6. Bogardus E. S. Social distance in the city // Social space: an Interdisciplinary study. – M., 2003.
7. Soldatova G. U. Tolerance and intolerance – the two faces of inter-ethnic interaction // Century of tolerance: nauch.-public. Herald. – M., 2001.
8. Ryzhov B. C. Ethnic identity in the context of tolerance. – M., 2011.
9. Soldatova G. U. Psychology of interethnic tension. – M., 1998.
10. Toshchenko Zh. T Ethnocracy: History and modernity. Sociological essays. - M., 2003. – S. 169.
11. Literary encyclopedia. [Electronic resource] URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/3854/ (accessed 03.06.2016).
12. Mazeikiu M. A. Some aspects of ethnic psychology in the legacy of Potebnya A. A. // Historical path of psychology. - M., 1992. – P. 121.