Philosophical and Cultural Analysis of the Mythological Consciousness of Russian Society: Past and Present

Многие исследователи отмечают, что на этапе «слома эпох» в российском обществе не наблюдалось существенного сопротивления новым либеральным ценностям, однако на их основе не удалось сформировать новую национальную идею. На рубеже XX-XXI веков в России получили широкое распространение элементы унифицированного постиндустриального образа жизни, характерного для населения мегаполисов (по данным последней переписи населения, 75% россиян проживают в городах, в том числе в 16-ти городах-миллионниках). Потребность в сохранении традиционных ценностей как основы горизонтального взаимодействия между закрытыми социальными группами, сегодня отсутствует. По мнению многих специалистов

Однако для понимания (или хотя бы объяснения) происходящего, придания ему какого-то смысла, людям нужны общие критерии оценки, некая общая понятийная платформа, которая даст уверенность в правильности выбранного пути и адекватности предпринимаемых действий. В этой ситуации неизбежно возникает запрос на мифологизацию, причем современное развитие информационных технологий и массовая культура только ускоряют процессы мифотворчества. С их помощью успешно внедряются в общественное сознание мифы, созданные с определенной (коммерческой или политической) целью и подменяющие собой истинные факты. 

В настоящее время наиболее распространенным примером современной мифологии является массовое погружение общества в советскую коллективную идеологию, которая мифологизируется и адаптируется под современные реалии. Каковы возможные последствия этого для современного российского общества? 

Разработкой и обеспечением жизнеспособности советской мифологии занимались буквально все существовавшие в то время идеологические институции: партийные органы, учреждения культуры и образования, СМИ, представители творческой интеллигенции. В советских мифах мы можем обнаружить и отголоски мифов древности (культ вождя), и собственные изобретения, направленные на появление и укоренение в общественном сознании представления о коммунистическом мироустройстве, которое нигде и никогда до этого не было реализовано на практике. 

В общем смысле миф предлагает человеку некую упрощенную картину мира, которую нужно просто принять на веру. Именно с этой картиной в авторитарном или тоталитарном обществе и предлагается соотносить все свои действия и мысли. Все, что ей соответствует, признается правильным и поощряется обществом. Специалисты относят мифы, подобные советским, к политическим, то есть пригодным для использования в качестве инструмента продвижения определенной идеологии.

Как известно, смена эпох и общественно-политических формаций не приводит к исчезновению мифов. Вот и советские мифы никуда не делись

Вспомним, во что предлагалось верить советскому человеку до распада СССР.

Одним из главных достижений советского строя было объявлено построение «народного» государства. По Конституции

Огромное значение для представления о советском государстве, как о «народном», имеет бытующее до сих пор мнение о том, что в СССР государство заботилось о своих гражданах, обеспечивая их всеми необходимыми благами. В Конституции были прописаны основные права гражданина (равное избирательное право, право на труд и на отдых, бесплатную медицину и образование, материальное обеспечение в старости и так далее), такой спектр прав до конца 70-х годов прошлого века присутствовал только в советском основном законе. 

Однако это не покажется таким уж удивительным, если вспомнить, что экономика страны была нерыночной. Все средства производства принадлежали государству, все произведенные товары подлежали государственному распределению. Советский гражданин, вынужденный работать исключительно на государство, получал из его рук не только зарплату (а колхозники долгое время не получали и ее), но и так называемые «социальные блага». Кроме этого, в ходу были многочисленные приемы бесплатного использования рабочей силы: на советских стройках трудились солдаты и заключенные, студенты и школьники ежегодно включались в процесс сбора урожая на колхозных полях или исполняли трудовую повинность на различных овощебазах и хранилищах, и так далее. Все это позволяло обеспечивать, например, общедоступную «бесплатную» медицину, которая, не имея доступа ни к мировой медицинской практике, ни к новейшим достижениям в области медицинского оборудования и фармацевтики, вряд ли могла предоставлять услуги высокого уровня. 

Все советские дети имели возможность посещать детские сады и получать среднее, среднее-специальное и высшее образование. Однако качество этого образования было далеким от мировых стандартов, потому что все науки, даже естественные, были идеологизированными (чего стоит одно только отрицание генетики советским «академиком» Лысенко). Советские дипломы о высшем образовании не признавались за рубежом.

Стоимость книг, газет и журналов была минимальной, ведь на территории страны издавались только одобренные и профинансированные партией печатные издания. Билеты в кинотеатры и театры, также выполнявшие пропагандистские функции, стоили недорого – государство поощряло интерес граждан к произведениям советских деятелей культуры. Скольких граждан «сагитировала» одна только замечательная кинолента «Кубанские казаки», снятая на Мосфильме (тоже государственном) в 1949 году. Бесправные (лишенные даже паспортов) советские колхозники с упоением любовались по-голивудскими роскошными колхозными угодьями, дававшими (в фильме) фантастический урожай, и сопереживали красивым, упитанным, велеречивым героям. Даже Сталин поддался этой пропаганде и после просмотра фильма сказал: «А всё-таки неплохо у нас обстоит с сельским хозяйством»

А в это время где-то в Африке, если верить советским газетам, гибли несчастные маленькие голодные дети. Пропаганда никогда не упускала возможности противопоставить прекрасную жизнь советского народа и ужасающие условия, в которых вынуждены прозябать угнетенные граждане в странах загнивающего капитализма. Статьи и иллюстрации с простыми заголовками типа «Два мира – две юности (два детства, два образа жизни и т.п.)», «Звериный оскал империализма» или «Их нравы»

Логичным продолжением мифа о государстве, которое забоится о своих гражданах, был культ вождя. В атеистическом государстве именно вождь выполнял функцию главного защитника обиженных, гарантировал торжество справедливости, помогал страждущим и карал виновных. Воспитание народа в таком духе шло с самого детства – широко известны фотографии Сталина или Хрущева с детьми на руках, а Ленина пионеры и октябрята зачастую называли «дедушка Ленин». Как взрослые, так и дети любили писать вождям письма с просьбами и предложениями (по большому счету, это был единственный общедоступный способ обратиться к руководителю страны). 

Удивительно, что такой способ решения проблем – прямое обращение к руководителю государства – представлялся гражданам эффективным и после слома советского строя. Мифологическое советское заботливое государство исчезло, но вера в то, что изменить резко ухудшившиеся условия жизни может и должен именно вождь – осталась. 

Еще один из главных советских мифов – миф о всеобщем равенстве, братстве и свободе граждан СССР. Причем, поскольку все СМИ и другие средства пропаганды находились в руках у государства, эти понятия толковались тоже по-советски. Например, равенство понималось как равный доступ к материальным благам (еще одна отсылка к распределительной системе). Наглядным примером советского «равенства» можно считать начало знаменитого фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы или с легким паром!» (1975 г.), герой которого попадает в чужую квартиру в другом городе и «узнает» в ней свою мебель. Свобода по-советски даже не предполагала возможности читать любые книги (в стране издавались только «правильные) или, например, создавать партии или политические движения. Мифология владела умами, и все новые поколения граждан напевали слова знаменитой песни Лебедева-Кумача: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек»

Важнейшей для понимания сущности советской системы является насаждаемая с детского сада идея коллективизма. Человек обретает ценность только в коллективе, поэтому он должен быть как все, одеваться, как все, и, в итоге, думать, как все. Коллектив сам регулировал образ мыслей и действий своих членов, процветали уравниловка и круговая порука. По большому счету, государство руководило не гражданами, а их коллективами.

8 декабря 1991 года Советский Союз как государство ушел в историю. А что произошло с советскими мифами? 

В сознании многих наших современников эти мифы до сих пор живы. Благодаря им Страна Советов предстает в образе некого сказочного Эльдорадо, где человеку не надо ни о чем особо беспокоиться: государство обеспечивает всех поголовно жильем и работой, бесплатно предоставляет медицинские услуги. Нередко можно услышать вспоминания о том, что в советские годы хватало денег абсолютно на все, даже на ежегодный отдых всей семьей в Крыму. Особенно впечатляют «воспоминания» о том, что буквально все граждане получали от государства бесплатные квартиры. Практика многолетнего «стояния» в очередях или вербовки на «комсомольские стройки» ради получения этих самых квартир из памяти «вымывается», остается лубочная картинка всеобщего благоденствия. Это – одна из особенностей мифологического сознания.

Даже дефицит элементарных продуктов питания из сегодняшнего дня, когда магазины наполнены, через призму мифа о советском равенстве не воспринимается, как нечто негативное: та же народная память подсовывает массу способов преодоления дефицита при помощи «экскурсий» в Москву или покупки «с рук». Ностальгирующим даже в голову не приходит, что время, которое необходимо для получения элементарных товаров путем поездки в Москву или к спекулянтам, можно потратить на более продуктивную и приятную деятельность. 

Еще одним излишне романтизируемым способом борьбы с дефицитом было домашнее рукоделие, садоводство и даже животноводство. Дамы с упоением рассказывают о том, как их мамы и бабушки обшивали-обвязывали свою семью самостоятельно (забывая уточнить, что все это происходило параллельно с основной занятостью на работе, а ткани и пряжу приходилось либо «доставать», либо распускать отслужившие вязаные вещи для изготовления новых). Что же касается садоводства, то подспудный страх перед постсоветским дефицитом до сих пор заставляет пожилых советских людей держаться за свои 6 соток. Зато как было весело, вспоминают они, ведь участки нарезали сразу всем сотрудникам предприятия (равенство), поэтому ты был рядом со своими товарищами и в цеху, и на «отдыхе» (коллективизм). 

Отдельно стоит отметить, что наши современники очень последовательны в своем восприятии прекрасной советской действительности: то, чего не было в СССР, представляется не важным и не нужным и сейчас. К примеру, отрицается ценность свободы передвижения («у нас у самих страна большая»), а посещение капиталистических стран и вовсе признается вредным: там ведь процветают чуждые нам ценности, культ насилия, денег и так далее. Одновременно причиной и следствием такого образа мыслей является тот факт, что до сих пор не более 30% россиян имеют заграничный паспорт. Как тут не процитировать ленивого котяру из знаменитого мультфильма Александра Курляндского «Возвращение блудного попугая» (1984 г.): «Таити, Таити… Не были мы ни в каком Таити, нас и здесь неплохо кормят!..». 

Вместе с тем с путешествиями и поездками внутри страны во времена СССР все было не так благополучно, как это хотят представить адепты мифологизации. Количество санаторно-курортных объектов и качество сервиса в них были далеки от потребностей. И если пионерские лагеря хотя бы для городских детей организовать удавалось (а они тоже были разными – какие-то предприятия отправляли детей своих сотрудников на море, а другие – в ближайший пригород), то с путевками в санатории и дома для взрослых была просто беда. Несмотря на то, что их распределением занимались профсоюзы (казалось бы, выборные представители трудовых коллективов должны действовать в интересах рядового сотрудника), дефицит диктовал общепринятые практики: бесконечные очереди, ранжирование по должности или «по значимости» (блат) и взятки

Мифологизация общественного сознания предлагает людям отказ от поиска истины путем размышления и критического осмысления реальных фактов. Она дает простые ответы на сложные вопросы без необходимости что-то делать самому. Например, просто вспомнить, что ничего бесплатного в жизни не бывает, и самое социальное, самое заботливое государство где-то должно брать средства, чтобы обеспечивать то самое «благоденствие». Во все времена и во всех странах источником денег для государства служит бюджет, и руководство страны вольно принимать любые решения для его наполнения, оформляя это законодательно. 

Советское государство забирало в бюджет почти всю прибавочную стоимость, создаваемую трудящимися на госпредприятиях. Зарплаты были мизерными, причем их величина в ряде основных отраслей была обратно пропорциональна уровню образования работников: ИТР повсеместно получали меньше, чем квалифицированные рабочие

А потом все дружно стояли в различных «очередях»: на мебельную стенку, на автомобиль, на квартиру или санаторную путевку. В такой ситуации в обществе формировались отдельные профессиональные касты всемогущих людей: к примеру, работники торговли не могли похвалиться высокой официальной зарплатой. Но за счет доступа к распределению дефицита (только они знали, когда в магазин «завезут» что-то нужное) и возможности его распределения через вторую («заднюю») дверь, они получали вожделенные санаторные путевки, дефицитные товары из другой товарной группы и так далее. Это приобрело такой размах, что несмотря на строжайшую цензуру и запрет на критические высказывания, знаменитый советский сатирик Аркадий Райкин много лет выступал с номером «Дефицит» (текст Михаила Жванецкого): «Я прихожу к тебе, ты через завсклад, через директора магазина, через товароведа достал дефицит! Слушай, ни у кого нет – у тебя есть!...»

Многие исследователи считают, что за время существования СССР у его граждан сформировался особый склад ума, особая потребительская ментальность. Причем в реальности люди вынуждены были, как тогда говорили, «крутиться», чтобы хоть как-то обеспечить свой быт на более-менее достойном уровне. Но верили все при этом в то самое «заботливое государство». Этот парадокс зафиксирован Михаилом Жванецким в тексте «Государство и народ»: «А народ чего, он полностью привык, приспособился, нашел свое место, говорит, что нужно, приходит, куда надо, и отвинчивает руками, ногами, зубами, преданно глядя государству в глаза»

По мнению специалистов, ментальные установки меняются очень медленно, они мешают человеку адекватно воспринимать действительность и принимать решения, продолжая оказывать влияние на формирование культурного кода страны. Миф о советском государстве, как о народном, озабоченном исключительно благосостоянием, здоровьем и образованием своих граждан, оберегающем их от тлетворного влияния Запада, оказался очень живучим. Очевидно, что это своеобразная реакция людей на те трудности, которые им пришлось пережить на этапе слома эпох (во время перестройки). Советский менталитет не предполагает самостоятельных действий граждан, поэтому многим так трудно и сегодня вписаться в рыночные реалии: к примеру, перестать мечтать о государственной пенсии и начать зарабатывать.

Указанные особенности общественного сознания нельзя игнорировать, ссылаясь на то, что это «всего лишь» старые советские мифы. Наличие этих мифов демонстрирует существующий в обществе запрос на внимание со стороны современного государства к удовлетворению различных потребностей граждан. Как в советские времена, так и сейчас люди нуждаются в качественном и доступном медицинском обслуживании, в понятной системе начисления различных выплат и пособий, в достойном уровне пенсионного обеспечения и так далее. 

Проводя разъяснительную работу по поводу того, откуда берутся деньги на решение социальных задач (стимулируя желание граждан соблюдать налоговую дисциплину), государство обязано решать проблемы бедности и социального неравенства, образования и медицинского обслуживания, стимулировать создание благоприятной среды проживания (в том числе обеспечение правопорядка) и так далее. 

Другими словами, живучие советские мифы правильнее воспринимать как своеобразный социальный заказ, актуальную общественную потребность.